Поэтому справедливо апостол Павел восклицает: Егоже (Бога) есмы и род (Деян. 17, 28). Обратимся снова к святому апостолу Павлу, чтобы более определенно услышать боже­ственные тайны, сокрытые в советах Божиих: Егда же прииде кончина лета, посла Бог Сына Своего, раждаемого от жены, бываема под законом, да подзаконныя искупит, да всыновле-ние восприимем (Гал. 4, 4-5).

Вот доказательство Божьего человеколюбия. «Приидите, возра­дуемся Господеви, настоящую тайну сказующе»[29] . Христос в нас, упование славы (Кол. 1, 27). В нас Христос — и никто другой. Христос в нас — и дьявол удален от нас. Христос с нами — и никто не может быть против нас. Христос рядом с нами — и мы через Него бу­дем рядом с Отцом. Христос в нас — и мы уже не принадлежим себе.

Христос с нами и мы с Ним в славе Его, как Он об этом просил за нас Отца. И исповедуемо велия есть благочестия тайна: Бог явися во плоти, оправдася в Дусе, показася ангелом, проповедан бысть во языцех, веровася в мире, вознесеся во славе (1 Тим. 3, 16). В приведенном нами стихе, или лучше гимне, христоносного Павла к Тимофею описы­вается все значение божественного откровения, все таинство нашей веры, весь образ любви Божией к человеку и весь смысл сотворения мира, потому что всяческая в Нем состоятся (Кол. 1, 17).

Человеколюбивая забота Бога о мире, Его Промысл о спасении человека и во­обще все божественное откровение — все это содержится и является в исполнении велией благочестия тайны, воплощения Бога Слова. Явление Христа в нашей истории и жизни, говорит один из церковных богословов, ис­толковывавших святого Максима, есть и в правду исключительное, ни с чем не сравнимое и неповторимое событие, решающее для всего существования и жизни мира и человека в на­стоящее время и в вечности.

Само Слово, воплотившись и став исторической личностью, де­лается мистическим центром всех живых существ и всего творения. И еще кто-то другой го­ворит, что через явление Христа в пространстве и во времени мир и человек приобретают в Нем разумность и смысл, спасение и вечное блаженство. Однако давайте взглянем и на событие падения человека, которое стало прямой причи­ной снисхождения Божественного Слова.

Бог знал о падении человека еще прежде, чем соз­дал его, однако не лишил свободы, чтобы не умалить его свойств как разумного существа, сотворенного по образу Божию: Нераскаянна бо дарования Божия (Рим. 11, 29). Но будучи беспредельным в Своей любви и премудрости, Бог не оставил в тщете Своего вечного благо­воления даровать человеку уготованные ему блага и поэтому заранее задумал Свое «челове­колюбивое домостроительство» о спасении.

Свобода человеческой личности была от начала включена в идею создания и, следовательно, грехопадение не оказалось «странным» и «не­ожиданным» для Бога. Более того, согласно св. Иоанну Дамаскину, Господь не пожелал, чтобы человеческий грех и дьявольское лукавство превзошли Его божественную благость, и поэтому позаботился о предельном проявлении Своей любви.

Отсюда становится очевид­ным, что падению человека предшествовало предведение Бога и что Им было предуготовано божественное домостроительство о его спасении. Таким образом, человеческая свобода не смогла разрушить замысла Божия, потому что оказалась странным образом заключенной в объятиях другой, широчайшей действительно­сти — божественного замысла о спасении и обожении мира через воплощение Слова.

Дра­кон и древний змей похитил и привел в негодность образ Божий, человека. Но воля и любовь Божия управила все это таким образом, что Сам Бог стал человеком, чтобы вернуть ставший непригодным образ к его первообразной красоте. Вот и соответствующее этому замыслу та­инство: Тот, через Кого все произошло, Бог Слово и Сын Отчий, становится Сыном Челове­ческим и, восприняв нашу природу, остается навсегда «сугуб естеством, но не ипостасию»[30] .

Любовь Божия, проявленная через воплощение Бога Слова, — событие не случайное и немаловажное, потому что Слово Воплощенное для нас есть средоточие жизни и смысл нашего пребывания в вечности. Согласно святым Афанасию и Максиму, Христос делается центром нашей истории, праистории и метаистории. «Господь наш Иисус Христос есть на­чало, середина и конец всех веков, прошедших и настоящих и грядущих» .

Как Бог Слово, Единый от Лиц Святой Троицы, Христос принял всю человеческую природу в Свою Божест­венную Ипостась и стал началом и концом всех путей, ведущих к Богу, а через Свое обоже­ствленное человечество Он явил Себя «начатком» нового творения (см. 1 Кор. 15, 23). Вполне ясно, что божественное домостроительство, реализованное через воплощение Слова, представляет величайшую и глубочайшую тайну, если не считать еще одной тайной творение мира.

Это великое событие не может выглядеть как простое посещение Богом на­шего мира с целью вернуть человечество, неким механическим способом, на прежнее место; оно является осуществлением необъяснимых «советов» Божией мудрости и любви о падшем творении. Советы эти состоят в том, чтобы воссоздать и, так сказать, экзистенциально утвер­дить это творение, то есть людей, в качестве сынов Небесного Отца и соучастников божест­венной Жизни через их сущностное единение со Христом, Воплощенным Словом.

Вот что так поразило Павла, когда он воскликнул: О, глубина богатства и премудрости и разума Божия! (Рим. 11, 33) Господь наш Иисус Христос, став Великого Совета Ангелом, сверх все­го остального, чему Он нас научил, проповедал нам об Отце. Он причислил нас к Своим со-телесникам и сонаследникам и сделал с Собой единым телом и членами, а Сам стал нашей главой. Чего нам еще не хватает?

Бога зовем со дерзновением Отцом, наученные Христом. Послушаем, каким образом Он делает нас родными Себе: Иду ко Отцу Моему и Отцу ваше­му (Ин. 20, 17); и, молясь, снова говорит: Да любовь, еюже еси Мене возлюбил, в них будет и Аз в них (Ин. 17, 26). Вот какова реальность божественного родства, в котором мы стали причастницами божественного естества (2 Пет. 1, 4).