Его святыми молитвами, вкупе с молитвами Пречистой Владычицы нашей Богородицы и всех святых, сами себе и друг друга и весь живот наш Христу Богу предадим. Да будет так! Аминь.   КРЕЩЕНИЕ И ПОКАЯНИЕ Мои повторения могут вас утомить, но я объясню вам цель, которую этим преследую, взяв в свидетели Писание, и вы, думаю, одобрите мои намерения.

Во второй книге Царств мы встречаем следующий инцидент, произошедший с проро­ком Давидом: И возвратися Давид благословити дом свой, и изыде Мелхола дщи Саулова на сретение Давиду, и благослови его и рече: Коль прославися днесь царь Израилев, иже от-крыся днесь пред очима рабынь рабов своих, якоже открывается открывшийся един от пляшущих (2 Пар. 6, 20). Мелхола была первой женой Давида.

Отец ее Саул отдал ее за­муж за Давида, который тогда был его военачальником, в награду за сто краенеобрезаний иноплеменнических (1 Цар. 18, 25). И вот эта жена обратилась с такими упреками к своему мужу и царю, так как ей показалось смешным, что он играл и плясал перед ковчегом Гос­подним. И Давид ответил ей так: Пред Господем плясати буду; и благословен Бог, иже избра мя паче отца твоего и паче всего дому его, поставити мя властелина над людьми Своими над Израилем, и буду играти и плясати пред Господем; и открыюся еще такожде и буду непотребен пред очима твоима, и с рабынями, о нихже рекла еси, непрославлену быти ми (2 Цар. 6, 21-22).

То есть, как мне не играть и не петь перед Господом, учитывая все Его да­рования, что Он избрал меня вместо отца твоего и всего вашего рода и поставил меня царем Своего народа! Доказательством благоволения Божия к святому воодушевлению и энтузиаз­му, которые Давид проявил по любви к Богу, явилось то, что Он определил Мелхоле остать­ся бесплодной всю оставшуюся жизнь.

И у Мелхолы дщере Саули не быть детища до дне смерти ея (2 Цар. 6, 23). Вот по какой причине, братия мои, и я, убогий, повторяю сладчайшие паче меда и сота слова и мысли, относящиеся к нашей общей цели, которой все мы хвалимся. Разве этого ма­ло, что Господь наш Иисус, средоточие нашей любви, избрал нас из миллионов таких же, как мы, людей и предоставил нам благую часть в уделе святых Своих?

Он наполнил наши души благоуханием Своего божественного познания. Он наводнил наши сердца потоками Своей божественной любви. Разве этого мало, что Он утвердил наши ноги на камне Своего испове­дания и направил наши стопы по пути Своей всесвятой воли и воли Всесвятого Духа? Разве мало того, что каждому из нас навсегда дана благая часть, как блаженной Марии, сестре Ла­заря (см. Лк. 10, 42)

, и что единое на потребу передано и нам? Разве переживание всех этих благ, а также и блаженной надежды, не делает стоящим повторение всего этого, и не подви­гает нас на большее — поучаться в этом день и ночь? И сейчас наступившие и грядущие праздники глубоко символичны для понимания нашего монашеского предназначения. Вот что заставляет меня снова взяться за объяснение нашей цели.

Таинство таинств раскрывается перед нами и с несомненностью подтверждает наши главные убеждения, заставляя нас пре­взойти границы веры и подняться до самих свершений. Мы наблюдаем, как осуществляется на земли мир, во человецех благоволение (Лк. 2, 14). Сокрытое и незримое до сего дня вопло­тившееся Божественное Слово теперь является и «пророческим гласом и рукою» открывает­ся народу.

И пророк, бывший большим пророков и всех рожденных, оставив жизнь в пусты­не, появляется на Иордане и становится гласом Слова, светильником света. «Идет, — гово­рит он, — больший меня, Тот, Кто выше всех, у Которого я недостоин развязать ремень на обуви. Я крещу вас лишь водою, а Он крестит вас Духом Святым (см. Лк. 3, 16). Я человек от земли и служу тому, что на земле, и об этом говорю; Он же — с Неба, и служит Небу, и говорит о Небе.

Поэтому Он превыше всего, и по естественной причине Оному подобает расти, мне же малитися (Ин. 3, 30)». Пока великий Предтеча говорил все это, является Ии­сус и согласно с планом божественного домостроительства просит крестить Его. Тогда бо­жественный Иоанн, указав рукою на Владыку, открыл народу единственного Спасителя, ска­зав знаменитые слова: Се, Агнец Божий, вземляй грехи мира (Ин. 1, 29).

До тех пор пока больший всех пророков божественный Иоанн Креститель проповедовал на словах о Спаси­теле мира, Он следовал Закону и служил синагоге. Но когда Креститель указал на Иисуса своей рукой перед всем народом, Он превзошел рамки Закона и вступил в область Благодати. Он закрыл и запечатал синагогу, и открыл вход в Церковь.

Он запечатал все пророчества и предсказания и положил предел всем чаяниям и ожиданиям. Веками ожидавшийся Мессия и Избавитель присутствовал рядом. Возвестивший о Его приходе и о Его величии указывает на Него лично: Се, Агнец Божий, вземляй грехи мира. Когда немного ранее народ и фарисеи спрашивали Предтечу, кто он, так как думали, что может быть он — ожидаемый пророк, Ио­анн исповеда и не отвержеся... яко несмь аз Христос (Ин. 1, 20).

Той есть грядый по мне, иже предо мною бысть (Ин. 1, 27). И аз не ведех Его; но Пославый мя крестити водою, Той мне рече: на Негоже узриши Духа сходяща и пребывающа на Нем, Той есть крестяй Духом Святым (Ин. 1, 33). Поэтому он справедливо свидетельствовал: Оному подобает расти, мне же малитися (Ин. 3, 30). Поскольку со святым Предтечей исполнились все пророческие предвозвещения о Спа­сителе мира, Иисус приступает к исполнению Своей личной миссии и превосходнейшим об­разом начинает дело Своего мироспасительного домостроительства. Ожидаемое Царствие Божие приблизилось.

Единородный Сын, сый в лоне Отчем, Той исповеда (Ин. 1, 18). Яко за­кон Моисеом дан бысть, Благодать же и Истина Иисус Христом бысть (Ин. 1, 17). Учреж­дая период Благодати и Церкви, Господь начинает с первого вводного таинства, с Крещения, присоединяя и исповедание веры: Иже веру имет и крестится, спасен будет (Мк. 16, 16). Он первый принимает Крещение, «очищений же яко Бог не требуя»[50] .