Иосиф Ватопедский /Слова утешения/ Библиотека Golden-Ship.ru
Неиссякаемый источник бедствий и несчастий начинает и заканчивает свое течение в человеке; именно человек носит в себе всю горечь бытия. В конце концов, если бы даже человек имел возможность вздохнуть свободно, заключив перемирие со смертью и ожидая палача в какой-либо конкретный срок, и это было бы великим для него утешением. Однако этого не происходит!
Смерть, подобная всеобъемлющему телу, имеет члены и органы и располагается как врожденное качество в экзистенциальном мире человека. Все виды несчастий, охватывающих и нас и все человечество, все искушения, мучения, все страдания, труды, страхи, — все это не что иное, как органы и челюсти смерти, непрестанно поедающие бедного человека, пока не препроводят его к окончательному разрушению.
Когда мы спрашиваем людей, чем они занимаются, то они обычно отвечают, что работают, зарабатывают, что-нибудь изучают или занимаются еще чем-либо другим. Однако в сущности, если задуматься, люди не занимаются ничем иным, как только ведут борьбу со своим палачом, со смертью и ее органами! Именно так, друзья мои. Одно непрерывное сражение без передышек — вот что отличает человеческую жизнь, потому что человек уже по необходимости присоединился к смерти: смерть стала его «телом».
Это трагическое положение описывал апостол Павел, когда говорил: Окаянен аз человек; кто мя избавит от тела смерти сея (Рим. 7, 24)? Человек без Бога, сделавший своими божествами развращенные страсти и придав материи виды и образы, которые его удовлетворяют, сочинил и соответствующее себе «евангелие»: «Твоя смерть есть моя жизнь». И теперь относится к исполнению этой заповеди как к настоятельной необходимости!
И это потому, что, как говорит апостол Павел, не искусиша имети Бога в разуме, сего ради предаде их Бог в неискусен ум, творити неподобная (Рим. 1, 28). Происходит согласно отеческому изречению: «Ум, удалившийся от Бога, становится либо скотоподобным, либо демоноподобным»[61] . По этой причине люди вообразили свою тюрьму царским дворцом и, более того, начали судить один другого, а затем опустились до каннибализма, явного или лицемерного, прикрытого или неприкрытого, и предались антропофагии.
А разве не таково общее для всех людей евангелие? Целые народы и племена стоят перед суровым идолом взаимных обвинений, умоляя его дать им одним продолжение жизни на земле. «Твоя смерть моя жизнь», — предписывает он, делая эту заповедь законом общественной жизни. Обратите, братия мои, свой взор к тому, что происходит на международных симпозиумах и конференциях, посвященных «мироустройству», чем занимаются различные международные организации, и вы во всех подробностях увидите этот жуткий образ человечества, изгнавшего из своей среды Бога!
Итак, поскольку человек отделил себя от Бога, предавшись иллюзии самому стать богом, но став, вопреки этому, неким своенравным дьяволом, по образу того, кто ввел его в заблуждение, он унаследовал в качестве воздаяния тление и смерть. Это всечеловеческое падение и осуждение на смерть было настолько трагичным, настолько чудовищным, настолько безусловным, что нужна была какая-то сила, по крайней мере аналогичная той, которая привела к катастрофе, чтобы можно было вернуть человека в прежнее состояние.
Этот долг нуждался в равноценном возмещении, чтобы быть оплаченным. Разные праведники и благочестивые люди, жившие в различные времена, понимали масштабы случившейся беды, и каждый из них по-разному обращался к Тому, Кто, как они верили, мог исцелить рану и оплатить долг. Кто-то молился так: Господи, приклони небеса и сниди (Пс. 143, 5); и снова: Господи Боже сил, просвети лице Твое, и спасемся (Пс. 79, 20).
Другой говорил: Снидох в землю, еяже вереи ея заклепи вечнии; и да взыдет из истления живот мой к Тебе, Господи Боже мой (Иона 2, 7). И опять: Изведи из темницы душу мою (Пс. 141, 8); и в другом месте: Приими оружие и щит, и востани в помощь мою (Пс. 34, 2). Человеколюбивый Спаситель, вняв этому жалобному плачу и этим нескончаемым рыданиям, которые целые века (
от первозданного Адама до праведного Захарии) обращало к Нему несчастное человечество, наконец «приклонив небеса» сошел на землю, когда пришло предопределенное исполнение времен, и упразднил наше смертное осуждение, воскресив мертвого человека. Было невозможно, чтобы кто-то другой обновил потерявшую через грех и смерть свой образ природу вещей, кроме только Самого Первого Творца и Создателя этой природы. Только Тот, Имже вся быша (ср. Ин. 1, 2)
, Тот, Который рече, и быша; повеле, и создашася (Пс. 32, 9; 148, 5), Единственный был способен и долг наш искупить и помраченный образ, человека, обновить. Завистию дьяволею смерть вниде в мир (Прем. 2, 24) и пленницами своих грехов кийж-до затязается (Притч. 5, 22). Царствова смерть от Адама даже до Моисея и над несогре-шившими по подобию преступления Адамова (Рим. 5, 14).
И вот образом, подобающим и достойным божественной мудрости, Христос, Божия Сила и Божия Премудрость (1 Кор. 1, 24), неизменный Образ Отечь (2 Кор. 4, 4), Единородный Сын Божий (ср. Ин. 3, 18), Сияние Славы и Образ Ипостаси Его, нося всяческая глаголом силы Своея (Евр. 1, 3), благоволил жить в месте нашего изгнания и совершить наше исцеление.
Так начинается практическое осуществление Божественного Домостроительства[62] . Все действия величия Божия обнаруживали силу Его божественных свойств. Своим снисхождением Бог явил миру Свою божественную благость; образ, посредством которого Он появился в мире, свидетельствовал о Его премудрости, а Его действия, направленные на наше исцеление, показывали Его справедливость.
Несмотря на то, что образ божественного снисхождения остается для нас тайной, богоносные Отцы объясняют нам некоторые из причин Его воплощения, чтобы мы могли подивиться великим делам Божиим. Так, в качестве первой причины божественного воплощения Господа называется Его желание спасти и более крепко сжать в Своих объятиях, в недрах Своего Божества, божественный образ, человека, которого через грех дьявол сумел привести в негодность, пытаясь изменить таким путем божественные замыслы. Другая причина, которую приводит св.