Иосиф Ватопедский /Слова утешения/ Библиотека Golden-Ship.ru
От всего сердца желаю, чтобы наше прекрасное и просвещенное начинание продолжилось в более широком горизонте и истины нашей веры стали, через это, общим сознанием не только для тех, кто деятельно участвует в религиозной жизни, но и для тех, кто вне Церкви, кто находится рядом с нами и далеко от нас. Желаю, чтобы наша Мать Церковь в очередной раз дала ответ на всечеловеческий вопрос: что ест человек? Откуда он и куда идет?
Что сегодня занимает человека, что захватывает его в плен и вводит заблуждение? Как он может избавиться от этого и куда должен направить свой путь, чтобы спастись? Никто другой не может избавить современного человека, медленно но верно поедаемого «челюстями смерти», от предсмертного дыхания, кроме одного только Искупителя, Богочеловека Господа Иисуса Христа.
И в этом первый почин принадлежит нашей Церкви. Иллюзии, создаваемые различными ложными идеалами (иллюзии идеологические, духовные, биологические, технологические, экономические и общественные), есть род наркотического дурмана, которым наш злейший враг дьявол удерживает человека в состоянии бесчувствия. Беспокойная и встревоженная совесть и отчаянные вопросы современного человека, стремящегося найти счастье и спокойствие, должны, наконец, обрести правильный, точный и окончательный ответ.
Но найти решение подобным вопросам может только Мать Церковь, Тело Богочеловека Христа. Нынешняя наша тема, возможно, могла бы быть лучшим сигналом к пробуждению: «Богочеловечество». Потому что богочеловечество — это единственное, что по-настоящему ново под солнцем, это единственная истинная реальность, центр всечеловеческого упования, предел всечеловеческих поисков и достижений, вечное всеобщее счастье, утоление ностальгии и жажды отчаявшегося современного человека и вообще всех людей всех времен.
Приидите ко Мне вси труждающиеся и обременении и Аз упокою вы (Мф. 11, 28) — вот ответ, который дает Искупитель всем тем, кто искренне ищет познания этой тайны. К познанию этой тайны нас тайноводствует только Святая Православная Церковь. Только через Церковь и в Церкви мы направляемся к подлинному богочеловечеству, которое полагает предел всем трудам и усилиям, борьбе и беспокойству, тлению и смерти и всем соединенным с ними несчастьям, терзающим и разрушающим человеческую личность.
Богоче-ловечество — это искупление в своем предельном смысле, оздоровление нашей поврежденной природы, свобода от беззаконных страстей, святость во Христе. Сия есть воля Божия, святость ваша (1 Сол. 4, 3). Иначе говоря, богочеловечество — это обожение человека. Когда мы говорим «обожение», мы имеем в виду возвышение человека превыше его естества и, насколько это возможно, уподобление его Богу — состояние, ставшее достижимым благодаря воплощению Бога Слова и освящению, проистекающему от Благодати Святого Духа.
Обожение — центр и основание христианской сотериологии и человеческого существования. Вокруг этой цели в прошлом, настоящем и будущем концентрировалась и концентрируется вся православная мистическая традиция, которую с такой ревностью хранили и возделывали греческие Отцы, передав со временем свою благородную устремленность рожденным позже Церквам славянских стран.
Обожение не может быть описано человеческими словами. Слабый свет на то, что такое обожение, пролило событие преображения Господня на горе Фавор. На это же указывают и слова Спасителя: Праведницы просветятся яко солнце в Царствии Отца их (Мф. 13, 43). Знаки обожения, или некоторые его следы, носил на своем лице пророк Моисей, когда спустился с вершины Синая, так что израильтяне даже не могли взирать на него, если он снимал покров со своего лица.
Благодать обожения явно действовала во многих Отцах нашей Церкви, — об этом мы можем судить по их житиям и писаниям. Достаточно вспомнить таких отцов, как авва Памво, авва Сисой; таких, как живший в IV веке святитель Нифонт, епископ Константинопольский, как преподобный Симеон Новый Богослов, святитель Григорий Па-лама, преподобный Серафим Саровский и многие другие святые, которые по Благодати Бо-жией поднялись высоко по лествице святости.
Божественное сияние, которое изливалось от тел приявших обожение святых, — это божественное внутреннее состояние, овладевающее существом разумной природы, которое делает святым и светоносным все душевно-телесное бытие человека. Все душевные и телесные органы человека, освящаясь, становятся участниками нетления и благоухания святости. При этом лицо человека просвещается и сияет, «как солнце», хотя это сияние и не всегда ощутимо для посторонних: оно делается ощутимым только в тех случаях, когда Благодать Божия позволит совершиться чувственному воссиянию к утверждению верующих.
Эта же Благодать освящает и их останки, их одежды и все, что они имели в своем распоряжении, как мы видим в их житиях, поэтому-то даже от «платков и опоясании» святых совершались чудеса и исцеления (ср. Деян. 19, 12). Другими словами, обожение — это совершающееся через божественную Благодать преображение человека, возведение его в первое достоинство существования «по образу и подобию Божию».
Это совершённое силою воплощения Слова Божия благодатное усыновление человека Богом. Обожение — это соучастие личности в славе и блаженстве Божества, насколько вмещает человеческая природа. Это то состояние, которое описывает апостол Павел, когда говорит, что пожерто будет мертвенное животом (2 Кор. 5,4), когда верующий воскресает в качестве нового человека, созданнаго по Богу (Еф. 4, 24), делается подобным во всем Сыну Божию.
Обожение означает бесстрастие и совершенство, духовное ведение и любовь, абсолютную неподвижность на зло и чистоту от всякой страсти. Бесстрастие, в свою очередь, есть всесовершенное отложение помыслов, движений и пожеланий ветхого человека[77] и оживление в себе свойств Нового Человека, Того, Который «с Неба», в образ Которого, как в одежду, нас побуждает облечься апостол Павел.
Бесстрастны, таким образом, те, кто в присутствии самих вещей и причин, возбуждающих страсти и похоти, остаются свободными от их влияния и даже от воспоминаний о них. Преподобный Максим Исповедник говорит, что бесстрастен тот, кто страстную часть своей души всецело обратил к Богу и уже не ведает разницы между своим и чужим, между верующим и неверующим, между мужчиной и женщиной[78] .