Это два бесконечно содержательных слова, ведь они заключают в себе все Откровение, всего Бога, все творение, всего человека и — что для нас наиболее важно — все божественное Домостроительство, через которое человек вновь обретает свое место в недрах любви Божией и в котором совершилось великое таинст­во Воплощения, именуемое вторым творением, большим первого.

Существо божественного откровения коренится в этих двух полюсах: догмат (вера) и этос[87] (дела). В нашей беседе мы сосредоточимся в основном на одном из указанных полю­сов, на том, который вводит нас в практическое благочестие, оставив рассмотрение глубоких богословских вопросов. По Благодати Божией, мы верующие: то, что нам нужно, это сущно-стно приблизиться к Богу и стать способными воспринять божественную Благодать.

Благо­дать же даст нам все, что Господь обещал и что мы видим в житиях святых и тех, кто Его возлюбил и сохранил все Его заповеди. В нынешнее время нам сильно недостает этого прак­тического осуществления веры: хотя мы и веруем, однако существенных результатов веры в своей жизни не видим. Через божественное откровение Господь привел нас к вере в Него, призвав одновре­менно и к послушанию Своей божественной воле.

Таким образом Он параллельно предоста­вил нам возможность верить в Него и оказывать Ему послушание. Если эти две части будут разделены, произойдет то, о чем возвещает Писание: Вера без дел мертва есть (Иак. 2, 26). Чтобы еще более убедиться в этой истине, обратимся к словам Господа Аврааму, в которых подтверждается, что за откровением сразу же следует призыв к практическому послушанию: Явися Господь Аврааму и рече ему: Аз есмь Бог твой, благоугождай предо Мною и буди не­порочен; и положу завет Мой между Мною и между тобою; и умножу тя зело (Быт. 17, 1­2).

Здесь мы видим, что Бог нерушимым образом соединил веру в Него с послушанием Ему. Аз есмь Бог твой, сказал Он Аврааму, направив его к истинной вере; и тотчас же Он руководствует его к послушанию: Благоугождай предо Мною и буди непорочен. Если кто по­верит в Бога, Господь впоследствии уже не позволяет такому человеку искажения веры и вольности в ней: Славы Моея иному не дам, ниже добродетелей Моих истуканным (Ис. 42, 8).

Аз есмь Бог твой, напоминает Господь и тут же требует послушания: благоугождай предо Мною, прибавив отчетливо: и буди непорочен. Иными словами, Бог не просто требует по­слушания, но предписывает строгость в практическом осуществлении Его воли. И уже как следствие этого приходит обетование: И положу завет Мой... и умножу тя... На этих примерах мы видим нерушимое единство откровения догматических истин и духовно-нравственной жизни, веры и дел, которые суть вещи неразрывные.

Какое бы то ни было отречение или презрение одного из этих двух полюсов исключает благоприятный результат и ведет к полной неудаче. В самом деле, зачем нужна вера, если она одинока? Чем мне поможет вера в то, что Бог существует и Он таков, каким Его описывает откровение? Разве мы не знаем, что и бесы веруют и трепещут, как свидетельствует Писание (Иак. 2, 19)?

Может быть, наша вера что-то дает Богу, а наше неверие умаляет Его достоинство? Аще не веруем, Он верен пребывает, говорит апостол Павел (2 Тим. 2, 13). Цель нашей веры и наших дел, как было указано, состоит в достижении онтологиче­ской связанности с Богом, в приближении к Нему, в «присвоении» Его Отеческого благово­ления, которое мы потеряли через грехопадение, в обогащении божественными дарования­ми, которые заключаются не в чем ином, как в нашем воскресении и обожении.

Именно это имеет в виду и Христос, когда говорит: Не всяк глаголяй Ми: Господи, Господи, внидет в Царствие Небесное; но творяй волю Отца Моего, иже есть на Небесех (Мф. 7, 21). Эти слова доказывают, что заблуждаются те, кто считает, будто достаточно только верить, чтобы спастись, потому что, как мы видели, за верой обязательно должно следовать послушание, то есть делание, за которым следует результат — обетование, ведущее нас, в зависимости от наших слабостей и потребностей, к излечению, просвещению, очищению и, наконец, к святости, которая и есть спасение.

Однако существует, одновременно, и противоположное заблуждение. Говорят, что дос­таточно добрых дел, предписываемых Богом, и что, следовательно, тому, кто делает добро, нет нужды правильно верить. Эта теория, выражающая неизлечимую болезнь западного ми­ра, вызывает в людях сильное смущение и смешение всех понятий. Однако такие и подобные им суждения и высказывания человек произносит и принимает тогда, когда он ограничен сферой собственных знаний.

Но когда дело идет о том, что сверх природы, о божественном и превосходящем человеческие способности постижении, человек не имеет возможности са­мостоятельно познать истину; он принимает ее только через сверхъестественное откровение. Откровение сверхъестественного можно воспринять только через веру и затем, опираясь на предписания веры, реализовать в жизни.

И вот тогда только делаются ясными и очевид­ными энергии и обетования Подателя откровений. Рассмотрим другой аспект веры, знание которого также необходимо для духовной жиз­ни. Вера учит нас познанию тех способов, посредством которых Тот, в Кого мы верим как в нашего Бога и Отца, непостижимо для нас управляет Своим творением. Как мы знаем, этот мир не пребыл таким, каким его создал Бог, но по причине падения человека воспринял в се­бя смерть и тление.

Как говорит апостол Павел, суете тварь повинуся не волею, но за пови-нувшаго ю на уповании, яко и сама тварь свободится от работы истления в свободу славы чад Божиих. Вемы бо, яко вся тварь с нами совоздыхает и сболезнует даже доныне; не то-чию же, но и сами начаток Духа имуще, и мы сами в себе воздыхаем, всыновления чающе, избавления телу нашему[88] (Рим. 8, 20-23).

Таким образом, в этом мире изгнания и тления действует не только закон Создателя Бога, но имеет свою силу и закон дьявола и греха. В этом лабиринте противоположных ду­ховных состояний, в который человека ввело сосуществование двух противоположных сил, пытающихся привлечь его каждая на свою сторону, человек может найти нужный ему путь только посредством веры. Приведем один пример.