Всех бо сих языцы ищут: весть бо Отец ваш Небесный, яко требуете сих всех. Ищи­те же прежде Царствия Божия и правды его, и сия вся приложатся вам (Мф. 6, 3133). Обо всем этом, составляющем не больше чем придаток жизни, слишком усердно печет­ся западная культура, расходуя всю свою энергию только и только на средства выживания, попадая им в плен и самого человека обращая в вещь, в материю, в смерть.

Человек приду­мал огромное количество потребностей, исходя из своих порочных пристрастий; он изменил даже законы естественной необходимости, потому что руководствовался своими беззакон­ными похотениями, ради удовлетворения которых превратил благословенное место, предна­значенное для Царства Божия, в скотобойню и адскую муку. Богочеловек Христос открыл нам «единое на потребу»; все остальные потребности имеют второстепенное значение и час­то оказываются ненужными.

Вследствие всего вышесказанного абсолютная необходимость может состоять только в том, чтобы мы отреклись от всех других потребностей и следовали за Господом нашим Ии­сусом Христом до тех пор, пока окончательно не воссоединимся с Ним. Если этого не слу­чится, тогда, по необходимости, человек остается бесплодным и духовно обнаженным, шаг за шагом приближаясь к всецелому умерщвлению.

Якоже розга не может плода сотворити о себе, аще не будет на лозе, — говорит Господь, — тако и вы, аще во Мне не пребудете. Аз есмь лоза, вы же рождие; и иже будет во Мне, и Аз в нем, той сотворит плод мног, яко без Мене не можете творити ничесоже; аще кто во Мне не пребудет, извержется вон, якоже розга, и изсышет; и собирают ю и во огнь влагают, и сгорает (Ин. 15, 4-6).

После всего этого, разве возможно, чтобы кто-нибудь сказал, что есть нечто общее ме­жду миром, который весь во зле лежит (1 Ин. 5,19), бог которого — дьявол, по словам апо­стола Павла (2 Кор. 4, 4), и миром, в основе которого вера в бессмертие, в вечность, в Бога? Не будем обольщаться: грех — это образ и сила дьявола, и кто согрешает, становится, есте­ственным образом, подобен дьяволу, потому что, согласно евангелисту Иоанну, творяй грех от дьявола есть, яко исперва дьявол согрешает (1 Ин. 3, 8).

И напротив, рожденный от Бо­га блюдет себе, и лукавый не прикасается ему (1 Ин. 5, 18). Христу Жизнеподателю и Богу сил Небесных Величие и славу возносим во вся веки![102] СМЫСЛ ЦЕРКОВНЫХ ТАИНСТВ Каждый христианин должен стремиться к правильному пониманию спасительного дела Христова и, по мере возможности, стараться практически соответствовать Христу, чтобы достичь главной цели — спасения, которое совершено в человеческой природе Воплощени­ем Бога Слова.

В этом контексте мы и обратимся к рассмотрению святых таинств, которые являются главными силами, содействующими осуществлению нашей цели. Обновление человеческой природы, совершившееся во Христе, не просто освободило человека от тления и смерти, но возвело его в то состояние, которое он имел до падения, и удостоило его быть обоженным и «приближенным» к Отцу.

Человеческая природа, будучи воспринята Христом, по Благодати Святого Духа стала победительницей тления и смерти и вошла в жизнь Тела Христова, которое есть Его Церковь. Церковь как Тело Христово есть реальное «участие в обожении», совершающееся через святые таинства. Таинства—это чувственно-воспринимаемые средства, которые передают нам божест­венную Благодать.

Так происходит по домостроительству Бога, потому что человеческая природа двойственна: она состоит из материального тела и нематериальной души. Таинст­ва — это «носители» Благодати, из которой они черпают по силе, данной божественным до­мостроительством, совершившимся во Христе. Однако, чтобы прояснить себе, как это про­исходит, и убедиться, что дело здесь идет не о чем-то таком, что действует в массовом по­рядке и по необходимости, приведем некоторые соображения относительно существа совершившегося во Христе божественного домостроительства.

Христос через восприятие нашей природы обновил и обожил именно человеческую природу, а не человеческие личности. Иными словами, человеческая природа в своей сово­купности стала соучастницей божественной Благодати, потому-то теперь и личности могут по силе, даруемой этим соучастием, если отдадут предпочтение жизни во Христе, достичь совершенства и обожения.

Как видим, обожение не навязывается человеку, а предлагается ему как свободный выбор, потому что Своим воплощением Христос не отнял у человека его свободы. Человек был сотворен свободным, и по своему свободному выбору удалился от Бога; но опять же в силу своего свободного выбора и предпочтения он возвращается в состояние Благодати. Его свободное самоопределение служит для него условием вступления в жизнь Христову и соучастия в боготворящей Благодати Святого Духа, которую он черпает в таин­ствах Церкви.

Нетварная и вечная Благодать, поселяясь в человеке, делает его соучастником божественных свойств, каковые суть: «безначалие», «вечность» и «бессмертие» по Благода­ти, согласно с учением святых отцов Максима Исповедника и Григория Паламы[103] . Конечно, основное различие между человеческой и божественной природами не изменяется, но соуча­стие по Благодати тварной человеческой природы в боготворящей Благодати делает человека богом во всем, «кроме тождества с Ним по сущности»[104] .

Об этом же говорит и апостол Иоанн в своем Первом Послании: Не у явися, что будем: вемы, же, яко, егда явится, подобии Ему будем... (1 Ин. 3, 2). Божественные таинства Церкви действуют посредством боготворящей Благодати и, од­новременно, духовно-нравственной жизни человека во Христе. Если эта связь нарушится, то не принесут пользы по отдельности ни таинства, ни нравственная жизнь.

Важнейших для спасения человека таинств, согласно Святым Отцам, два: таинство Крещения и таинство Божественной Евхаристии. Великий светильник Церкви святой Григо­рий Палама говорит: «Этими двумя таинствами обусловлено все наше спасение, потому что все богочеловеческое Домостроительство сосредоточивается на этих двух таинствах»[105] . По­добным образом и святитель Иоанн Златоуст, объясняя причину, по которой из ребра Иисуса истекли кровь и вода, говорит: «Не без значения и не случайно истекли эти источники, но потому, что из того и из другого составлена Церковь.