108-115; Άσκηση. Ή Μητέρα τον Αγιασμού, σ. 54-58. 3 В наст. изд. слово «злострадание» иногда переводится как «любострадание», чтобы подчеркнуть второй аспект значения.   ложны беспокоящим в данный момент страстям: так, если беспокоит страсть чревоугодия или блуда, человек должен сосредоточиться на стяжании целомудрия, которое обеспечивает­ся деланием воздержания; если беспокоит пристрастие к вещам и происходящая от этого «мирская печаль», человек старается достичь ревности по Богу, которая достигается молит­вой, поклонами, посещением богослужения и духовным чтением; если человек чувствует в себе славолюбие, то он старается стяжать «смиренный помысел», то есть направляет свой ум к смиренномудрию посредством самоукорения и т.д.

На первом этапе делание добродетелей совершается человеком с самопринуждением. «Закон греха», коренящийся в наших членах, влечет нас к делам ветхого человека, но мы, желая вернуться в свое естественное состояние, понуждаем себя к делам «нового человека». Со временем, когда страсти, все больше и больше ослабевая, перестают явно беспокоить че­ловека, а добродетели, укрепляясь и умножаясь, занимают в человеке господствующее по­ложение, подвижник переходит ко второму этапу духовной жизни — преимущественной за­боте о возделывании добродетелей.

Это делание сосредоточивается на исполнении евангельских заповедей, в которых Свя­тыми Отцами усмотрен порядок возрастания в истинном добре. Если заповеди Ветхого Заве­та предохраняли человека от укоренения в состоянии «против природы» и имели характер запрета на основе Закона, то заповеди Нового Завета превосходят несовершенство ветхого Закона и побуждают восходить к естественному состоянию через делание добродетелей и к сверхъестественному — через стяжание святости и освящения1 .

Старец Иосиф, следуя восточной традиции аскетического делания, при описании вто­рого этапа духовной жизни останавливается на первых пяти заповедях блаженств, в которых кратко выражен весь путь стяжания духовных добродетелей, требуемых Евангелием. Ос­тальные заповеди блаженств относятся к третьему этапу и принадлежат совершенным2 . В первой заповеди блаженства — блажени нищие духом — заключена добродетель страха Божия, который стоит в основании всего здания добродетелей.

Это не страх перед Бо­гом, а страх оказаться без Бога: иными словами, страх Божий есть начальное проявление любви к Богу, когда человек стремится во всем подчиниться Тому, Кого он любит. Страх Божий проявляется в «нищете духовной», то есть в смирении и осознании своего бессилия без Бога. Когда страх Божий укореняется в человеке и страсти мало помалу оставляют его, Благодать приводит в порядок чувства и дарует успокоение от беспокойства, причиняемого страстями.

Человек все больше начинает ощущать благодарность к Богу за все Его милости и в то же время печалиться о своих прежних грехах, которыми он оскорблял своего Творца. Скорбь и печаль по Богу производят плач, который является исполнением второй заповеди блаженства — блажени плачущии. Речь идет о плаче, затрагивающем все существо человека. Поводом для него служит не какой-либо отдельный грех или немощь, а весь «ветхий чело­век».

Этот плач подобен плачу Адама, изгнанного из рая, который плакал и скорбел о самом падении и отлучении от Бога. В таком состоянии у человека рождается кротость: блажени кротцыи — состояние, свидетельствующее о внутреннем изменении кающегося, которое оз­начает, что слезы покаяния омыли его сердце и подготовили его к очищению. Со временем в ответ на плач начинает приходить и утешение: Благодать, привлекаемая кротостью и сми­рением, начинает являть свое присутствие, от чего в человеке рождается ощущение близости Бога, или как это называют Святые Отцы, «чувство Бога».

В таком состоянии человек позна­ет пути Промысла Божия и его вера становится, по святоотеческому выражению, верой со­зерцания, когда он начинает видеть логосы сущего, то есть причины и внутренний смысл ве­щей и событий. Ум человека становится чистым и непосредственно воспринимает действия Благодати. Это влечет за собой проявление духовных дарований, первым из которых являет­ --- 1 Ср.: прп.

Максим Исповедник, Вопросоответы к Фалассию, 54. TLG 2892/001. Рус.: Творения, кн. II, с. 190. 2 О степенях совершенствования в добродетельной жизни, согласно заповедям блаженства, старец Иосиф говорит во многих книгах. Подр. см.: Ватопедские Оглашения, Беседа 14, с. 125-132. См. также: «Познай себя», наст. изд., с. 203-204.   ся божественная ревность, что служит исполнением следующей заповеди блаженства — блажени алчущие и жаждущие правды.

Жажда правды подразумевает стяжание всех ос­тальных добродетелей, венцом которых является добродетель любви, или милосердия — блажени милостивии, — выражающая, по словам старца Иосифа, самое близкое к Богу свой­ство. Этой заповедью человек приводится в подобие со своим Творцом, которое было утеря­но при грехопадении, и обретает состояние, принадлежащее ему по природе.

Далее следует ступень, возводящая человека к различным степеням созерцания, которые объединяются за­поведью блажени чистые сердцем, яко тии Бога узрят. Это состояние, по словам старца Иосифа, и является той целью, к которой устремлены все наши надежды. Оно открывает горизонт бесконечного совершенствования в Боге, по заповеди Самого Спасителя: Будите убо вы совершени, якоже Отец ваш Небесный совершен есть (Мф. 5,48).

Итак, как мы видим, состояние бытия «по природе» начинает проявляться в человеке с того момента, когда его добродетель переходит из принудительного дискретного действия в непрерывное положение доброделания, и полностью восстанавливается, когда Благодатью Божией человеческая природа уподобляется своему Творцу. Это дает человеку возможность перехода к третьему этапу, который заключается в преимущественной заботе о стяжании нетварной божественной Благодати.

Вообще стяжание Благодати — это главное делание христианина на всех трех этапах его духовной жизни, хотя и принадлежит в основном третьему этапу. Без Благодати невоз­можна ни борьба со страстями, ни делание добродетелей. Благодать производит все измене­ния, происходящие с человеком на пути его восхождения к Богу. В самом деле, очевидно, что простой аскетический подвиг самоограничения и стяжания внешних добродетелей не способен помочь человеку и исцелить его природу — напротив, по злонамеренности ума и коварству демонов, он может еще больше повредить: освободившееся место грубого и низ­менного порока может занять более утонченное и опасное зло, прикрывающееся добродете­лью.

Добродетель человека, находящегося в противоестественном состоянии «помрачения», не свободна от примеси страстей, а внешнее доброделание в состоянии «по природе» не яв­ляется самоцелью. Согласно святоотеческому учению, добродетель есть естественное выра­жение «просвещения» человеческой природы нетварной божественной энергией и проявля­ется в человеке как дар Благодати.