К этому человечеству, то есть к Телу Христа, и приобщаются отдельные человеческие личности в Церкви силой и действи­ем Святого Духа. Потому что человеческая природа Христа, обладая всей полнотой Боже­ства телесн (Кол. 2, 9), сообщает эту полноту и приобщающимся по Благодати, соделывая их причастниками Божескаго естества (2 Пет. 1, 4). Эта мистическая жизнь верующих в Теле Христовом, Теле Его Церкви, осуществляется через Святые Таинства.

«Церковь как Тело Христово, — говорит старец Иосиф, — есть ре­альное участие в обожении, совершающееся через святые таинства»3 . Поскольку человек те-лесен, он нуждается в материальном средстве, которым оказывается вещество и священно­действие. Через вещество таинства он прикасается к подлинному существованию, таинство становится выходом навстречу подлинной реальности, соучастием в истине бытия.

Таинст­ва — это всегда событие богообщения, всегда событие явления Бога-Троицы, которое во всей полноте человек может пережить только через Христа и в Духе Святом, то есть в Церкви. Говоря о таинствах, старец Иосиф отвергает схоластическое исчисление их числом «семь», поскольку всякое священнодействие является таинством4 . Когда речь идет о богоче-ловеческих отношениях, о присутствии Святого Духа в человеческой жизни, невозможно го­ворить о количестве, ибо не мерою дает Бог Духа (Ин. 3, 34).

Таинств, согласно старцу Ио­сифу, бесчисленное множество. Однако главными таинствами, в которых явлена вся полнота Домостроительства спасения и от которых зависят все остальные таинства, являются таинст­ва Крещения и Божественной Евхаристии. Вступление в Церковь осуществляется через таинство Крещения и Миропомазания. В своих беседах старец Иосиф не отделяет таинство Крещения от таинства Миропомазания, считая их двумя аспектами (христологическим и пневматологическим) единого таинства вхождения в Церковь.

В Крещении человек умирает для греха и рождается для вечности: Крещение, по словам св. Дионисия Ареопагита, есть таинство богорождения5 . Это означает, что Крещением упраздняется власть ветхого человека, и человек рождается в Боге, иными словами входит в жизнь Тела Христова, соединяясь в природном единстве с другими лично­стями под властью Главы Христа. Это христологический аспект таинства.

Однако природное --- 1 Бог явися во плоти», наст. изд., с. 254. 2 «Таинство священства», наст. изд., с. 428. 3 «Смысл церковных таинств», наст. изд., с. 396. 4 См.: «Смысл церковных таинств», наст. изд., с. 399-400. 5 Св. Дионисий Ареопагит, О церковной иерархии, 7 (Рассмотрение, 8) // Сочинения, с. 728 (греч.), 729 (рус.).

  единство не упраздняет ипостасной инаковости каждого отдельного человека, не делает его безличным участником общей природы. Напротив, каждая личность призвана к всецелому обладанию Богом, Который, как об этом сказал Апостол, есть полнота Наполняющего все во всем (Еф. 1, 23). Поэтому в таинстве Миропомазания человек получает «знамение» Третьего Лица Святой Троицы, «печать дара Духа Святого».

«Таинство Крещения, — гово­рит старец Иосиф, — символизирует смерть и жизнь, погребение и воскресение. Смерть — это умирание для греха, а воскресение — это участие в животворящей Благодати, которая преподается через печать дара Духа Святого»1 . Эти два аспекта таинства неразрывно связа­ны, так что жизнь в Теле Христовом может осуществляться только в Духе Святом, а стяжа­ние Святого Духа возможно только через Христа, то есть в Его Церкви.

Крещение «просветляет» образ Божий в человеке, освобождает его от наследственного тления, воспринятого через грех. Человек получает дар Святого Духа, «и поскольку рож­даемое от Духа дух есть (Ин. 3, 6), то и крещаемый становится духовным человеком»2 . Но это не означает, что он неким искусственным путем, механически и принудительно, по­лучает спасение: такое положение вещей не могло бы соответствовать евангельскому духу свободы, упраздняло бы богоподобие человеческой личности и лишало бы человека опыта истины и любви.

Поэтому Благодать, даваемая в Крещении, является только «залогом» спа­сения, евангельским зерном, которому надлежит взойти. Человек должен научиться жить с Благодатью, сделать ее свойственной себе (οικεία). Иными словами, при содействии Бла­годати человек должен изменить способ своего существования, сообразовав его со способом существования Святой Троицы, который состоит в любви, потому что именно таков смысл выражения Бог есть любовь (1 Ин. 5, 12)

,— здесь указывается на то, каким образом сущест­вует Бог: Он существует как Любовь Лиц Святой Троицы3 . Изменение способа существова­ния связано с заботой об этосе (духовно-нравственная жизнь), который определяется волей человека: в этом контексте становятся понятными слова старца Иосифа о том, что воля — это «решающее обстоятельство, определяющее характер всего нашего бытия»4 .

Итак, после Крещения, согласно святоотеческому учению, Благодать невидимо поселяется внутри чело­века, но она находится в состоянии «возможности» (δυνάμει); когда же ум через подвиг зло-страдания освобождается от своей подчиненности плоти и естественным образом направля­ется к взысканию Бога, Благодать переходит в состояние «действия» (

ενεργείς), постепенно просвещая человека и приводя его в состояние бытия «по природе», а затем и «сверх приро­ды». Такое совершенствование напрямую зависит от интенсивности духовной жизни и от участия в других таинствах, главным образом, в таинстве Евхаристии. Старец Иосиф подчеркивает, что таинство Крещения неразрывно связано с таинством Евхаристии: «Одно таинство ведет к другому, и оба ведут человека к совершенству, в кото­ром осуществляется воссоздание первоначального положения человеческой природы по об­разу своего Создателя.

Причащение усовершает человека до состояния подобия Богу»5 . Если в Крещении Господь дает залог спасения, то осуществление спасения совершается в Евхари­стии: «В Крещении Христос рождает нас к новой жизни, а в Евхаристии вскармливает нас, как мать вскармливает своими сосцами дитя»6 . Таким образом, таинство Причащения стано­вится центральным событием духовной жизни человека, а через человека и всего космоса.