Слова апостола Павла, что человек чувствует великое влечение к закону Божию по своему внутреннему человеку, относятся к свободной деятельности нашего ума, который постигает добро; но сила греха, имеющая каким-то образом свое жилище в наших членах, противостоит разуму, и таким образом получается, что «я хочу делать доброе, но внутри ме­ня существует предрасположенность к злому».

Из этого следует, что человек должен позаботиться о двух вещах: о том, как достичь того, чтобы его разум выбирал добро вместо зла, и о том, как победить противоборствую­щую закону ума силу греха, действующую в наших членах и оказывающую на нас воздейст­вие способом, который противоположен нашему внутреннему миру. Прилагая эти усилия, всякий сможет ясно увидеть, что происходит внутри него.

Слова апостола Павла напомина­ют зеркало, отличное, однако, от остальных зеркал, которое показывает не морщины и дру­гие какие-либо недостатки на нашем лице, а наш внутренний мир во всей его глубине. Все это еще раз подтверждает свидетельство Моисея в книге Бытия о том, что приле­жит помышление человеку прилежно на злая от юности его (Быт. 8, 21)

, точно так же как и в больном организме естественные законы действуют против своих правил. Доселе на основе Священного Писания мы описывали непокрытую и лишенную Благо­дати Божией человеческую природу, полностью подлежащую двойной смерти — телесной и душевной. Теперь же, пользуясь тем же источником, давайте остановимся на описании «преизбытка Благодати», которую Бог излил на человека.

В самом деле, безграничная лю­бовь Бога к Своему творению так позаботилась о человеке, что идеже умножися грех, преизбыточествова Благодать (Рим. 5, 20). Благодарю Бога моего Иисус Христом Господем на­шим, — говорит апостол Павел от лица всех нас, — потому что закон Духа Жизни о Христе Иисусе свободил мя есть от закона греховного и смерти (Рим. 7, 25; 8, 2). И не только это.

Евангелист Иоанн приводит и нечто другое, что несравнимо более великое: Елицы же при-яша его, даде им область чадом Божиим быти. иже не от крове, ни от похоти плотския, ни от похоти мужеския, но от Бога родишася (Ин. 1, 12-13). Мы здесь сравнили два крайних состояния. С одной стороны, мы говорили об обнаже­нии и немощи человеческой природы после грехопадения, о немощи, доходящей до степени, когда уже не видно никакого признака, который говорил бы о способности человека воспро­изводить добро.

С другой стороны, было сказано и о нашем освобождении от закона грехов­ного и смерти через «закон Духа Жизни во Христе Иисусе»: это стало возможным, когда Бог Слово через Свое вочеловечение включил нашу человеческую природу в лоно Своего Боже­ства, и человек возвысился в состояние обожения по Благодати. Но кроме этих двух крайних реальностей, существует и другое состояние, промежуточное, которое настолько важно и значительно, что без него ничего не может осуществиться.

На этом промежуточном со­стоянии мы и остановимся далее. Обратим внимание на слова апостола Павла из тех, что мы уже цитировали выше: «Я чувствую великое влечение к закону Божию по своему внутреннему человеку», — гово­рит он. Это означает, что сила воли и свободного выбора остается с нами и, следовательно, составляет неотъемлемое достояние человека.

Данное свойство человеческой природы и есть как раз то, из-за чего ведется непримиримая брань между добром и злом. «Закон греховный», который воюет против закона ума нашего и пленяет нас вопреки нашей воле, и «закон Духа Жизни» тянут с большой силой нашу волю каждый в свою сторону. Именно эту дилемму хочет подчеркнуть апостол Павел, когда пишет: Вся ми леть суть, но не вся на пользу; вся ми леть суть, но не аз обладан буду от чего (1 Кор. 6, 12).

То есть как личность человек имеет право, в своей свободе, пользоваться тем, что ему пред­почтительней; но это не на пользу, коль скоро оно касается высшей цели нашего существо­вания, потому что делающая нас совершенными Благодать Божия противостоит закону на­ших пожеланий и пользования чем-либо без рассуждения. Но апостол Павел не останавлива­ется на личной выгоде; намного больше его интересует общая польза Церкви, всего Тела Христова.

Так например, он советует сильным в вере воздерживаться от идоложертвенного, чтобы избежать соблазна со стороны остальных христиан (см. 1 Кор. 8). Значит, наш долг не ограничивается только личными интересами, но распространяется на укрепление и безо­пасность целого. Так и получается, что хотя по закону свободы нам разрешается все, мы при этом должны задумываться и о законе нашей немощи, склоняющей нас к злоупотреблениям, и поэтому заменять «все позволено» на «не полезно».

Из этого следует вывод, что ни насилие зла, скрывающегося в наших членах, ни все­сильная Благодать Святого Духа, которую мы принимаем в Церкви через таинства, не могут привлечь нас на свою сторону, если мы сами того не захотим. Великое дело, следователь­но, — человеческий фактор, то есть наша воля. Она единственное, что осталось свободным от всякого воздействия со стороны погибельного грехопадения.

Ни Бог нас не лишил воли, ни дьявол не взял ее в плен. Воля есть то, что очерчивает и запечатлевает нашу свободу и власть оставаться тем, кто мы есть, она — решающее обстоятельство, определяющее ха­рактер всего нашего бытия, потому что именно от направления движения нашей человече­ской воли будет зависеть наш духовный рост или наше крушение, либо смерть, либо жизнь.

Воля — как мифическое яблоко раздора, когда две «сверхсилы», сила добра и сила зла, спо­рят, кто из них его получит. Мы называем здесь зло «сверхсилой» в несобственном смысле, и это из-за дерзости и бесстыдства его принудительного характера, в противоположность божественной Благодати, которая всесильна на деле, однако она просит и указывает без вся­кого принуждения.