От автора ТОЧНОСТЬ НАУКИ, СТРОГОСТЬ ФИЛОСОФИИ И МУДРОСТЬ РЕЛИГИИ Для всякого образованного верующего человека неизбежно встает задача самоопределения перед лицом культуры. Вера в Бога и благодатная жизнь, дарованная нам Богом в Его Церкви, есть великое сокровище, полнота истины и утешение для каждого христианина. Но чем глубже вхождение в церковную жизнь, тем острее встает вопрос: а что значит для христианина вся остальная культура?

В своем выступлении сектовед сокрушал кришнаитов и доказывал, что они суть тоталитарная секта, подтверждая свои остроумные изыскания цитатами из какого-то кришнаитского учебника духовной жизни. В конце он перешел к ответам на вопросы. И тогда из аудитории поднялся прилично одетый (т.е. в обычном костюме, а не в оранжевых кришнаитских «хламидах»)

человек среднего возраста и представился в качестве кришнаитского функционера не самой низкой ступени. Он сказал, что все, что было изложено докладчиком, неверно и не относится к кришнаитам. На что г-н Дворкин стал бурно возражать: «Но вот у вас же самих, в вашей книге это написано!..» — и стал приводить цитаты из вышеупомянутой книги. На это кришнаит отвечал: «Написано-то именно так, да понимаем мы это не так, как вы толкуете!» — «А как же вы понимаете?

» — «А вот Вы приходите к нам, и мы Вам объясним и как мы это понимаем, и многие другие моменты нашего вероучения и культа», — с улыбкой закончил кришнаит. Все засмеялись. Г- н Дворкин не смог ответить на это ничего вразумительного. А вопрос, который повис в воздухе, был действительно серьезным: что значит изучать чужую религию? Поскольку в религию входит, в частности, культ, то что значит «изучать культ»?

До какой степени необходимо и до какой степени допустимо «погружаться» в культовые действия ради изучения религии? И вообще, какова методология религиоведения (сектоведения, в частности)? Примеры этой методологии мы можем найти уже в Новом Завете. Апостол Иоанн Богослов пишет: «Духа Божия (и духа заблуждения) узнавайте так: всякий дух, который исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, есть от Бога; а всякий дух, который не исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, не есть от Бога, но это дух антихриста, о котором вы слышали, что он придет и теперь есть уже в мире» (1 Ин. 4: 2-3)

Это есть вполне определенная методология, который дает критерий различения духов, оценки религий. Но если нам этого мало, если нам хочется знать и учить больше об этой религии, и, следовательно, об этом «духе», то как, по каким правилам должен здесь действовать исследователь? Как должен действовать здесь верующий христианин, к которому обращены слова ап.

Павла: «Все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно, но ничто не должно обладать мною»(1 Кор. 6:12)? Но в религии сплошь и рядом душою обладает некий дух!.. И это отнюдь не безопасно, и христиане прекрасно осведомлены об этом… Как может здесь действовать неверующий исследователь, который должен контролировать чистоту эксперимента, что означает, в частности, непредвзятость, неангажированность в пользу каких – то ценностных предпочтений.

Ведь аутентичное познание религиозного означает как – раз своеобразное «вхождение внутрь», μετάνοια — дословно, «изменение ума», и значит, своеобразную потерю самоконтроля, той точки опоры в сознании, которая гарантирует «объективность» наблюдения. Это познание, как видим, предполагает совсем другую гносеологию и антропологию, чем у обычного декартовского субъекта познания: познающий здесь уже не неподвижный центр, безразмерная точка, из которой исходит умственный луч, освещающий изучаемые вещи, а личность, сама меняющаяся в процессе познания.

До какой степени возможно это изменение? Христианская антропология учит нас, что человеческая природа здесь далеко отходит от того обыденного уровня сознания, на которое ориентировано научное познание. Святые Духом Божиим даже видят Бога: видят тот нетварный Свет Славы Божией, который существовал еще до творения мира и который был показан апостолам на горе Фаворской, — учит Церковь устами Свт. Григория Паламы[14] .

Однако видение это дается только через обожение, через глубокое преобразование человеческого существа (при полном сохранении его природы) благодатью Божией, Святым Духом. Так что внутренняя причастность познаваемому есть как бы аксиома религиозного познания. Это изменение сознания человека в религиозном опыте – постоянный предмет внимания Библии.

Посылая апостолов на проповедь, Иисус Христос говорит, в частности: « Когда же будут предавать вас [на суд. – В.К.], не заботьтесь как или что сказать; ибо в тот час дано будет вам, что сказать, ибо не вы будете говорить, но Дух Отца вашего будет говорить в вас (Мф.10: 19-20)». Что значит «Дух Отца вашего будет говорить в вас»? Можно ли понимать это так, что Дух Божий просто пользуется речевыми органами человека, ничуть не затрагивая его сознания?

Так, как говорила в Книге «Чисел» Валаамова ослица (Числ. 22: 28-30)? Это маловероятно. Это не соответствует ни онтологическому достоинству человека как Образа Божьего, ни обстоятельствам многочисленных случаев подобного рода, приводимых в Писании. И действительно, параллельное место из Евангелия от Луки как бы разъясняет нам вопрос: «Когда же приведут вас в синагоги, к начальствам и властям, не заботьтесь, как или что отвечать, или что говорить, ибо Дух Святый научит вас в тот час, что должно говорить [курсив мой – В.К.] (Лк. 12: 11–12)».

Очевидно, что Дух Святый не просто пользуется человеком, а научает его, то есть человек говорит в полном убеждении истинности говоримого, говорит от себя, но одновременно это Дух Святой говорит в нем и через него. Происходит соединение человеческого сознания и Богосознания! Это чудесное соединение человеческого и божественного с полным сохранением природы каждого – неслитно и нераздельно – по образу соединения природ в богочеловеке Иисусе Христе и есть обожение ( здесь – ума).

У него, конечно, есть разные степени… Но именно так, Духом Божиим говорили и пророки Ветхого завета. «Слушайте, небеса, и внимай, земля, потому что Господь говорит: Я воспитал и возвеличил сыновей, а они возмутились против Меня» — говорит пророк Исайя от Имени Божьего (Ис. 1: 2). «Воззовет ко Мне, и услышу его: с ним есьм в скорби, изму его и прославлю его: долготою дней исполню его и явлю ему спасение Мое», — восклицает псалмопевец Давид, опять от Божьего имени.

Поэтому познание религии, вхождение в духовный ритм ее писания, культа, истории необходимо предполагает внутреннюю трансформацию. Внутреннюю причастность тому Духу, который оживотворяет ее, от имени которого и дается, собственно, откровение. Для религиоведения здесь остаются два очень неравнозначных пути. Первый – чисто позитивистское описание изучаемой религии: история, вероучения, культовые действия и «влагаемый в них смысл».