Но, увы, братие мои! Все мы зачинаемся в беззакониях и рождаемся во грехах, а это такое несчастие, пред которым все преимущества и дары нашей природы гибнут. Какая польза, что ты человек, если в то же время ты грешник неоправданный? Какая участь предоставлена сему юному творению, которое не имеет другой матери, кроме матери плотской? Чада бывают мерзка, чада грешников… и аще родитеся, на клятву родитеся, и аще умрете, в клятву разделени будете (Сир. 41, 8, 12). Что за радость дать человеку бытие, над которым тяготеет вечное проклятие? Ах, если бы у нас было одно естественное рождение, мы были бы несчастнее всех тварей. Если бы отцы и матери рождали бы детей только на грех, то лучше бы в целом мире никому не быть отцом и матерью. Если бы дети рождались только грешными, без надежды оправдания и освящения, они умножили бы собою только число отверженных, быв исключены из наследия Божия; и тогда о всех нас надлежало бы сказать то же, что Спаситель наш сказал об одном человеке: лучше было бы, если б тот человек не родился (см.: Мф. 26, 24)!

Так самое лучшее торжество для природы человеческой есть торжество самое печальное, если оно совершается без участия благодати; потому что твое юное и само по себе невинное дитя носит на себе твою вину. Но когда любезный и вместе печальный плод матерней утробы возбуждает одну жалость без надежды помочь ему обыкновенными средствами человеческими, тогда к нему и к вам спешит на помощь Святая Церковь. Тогда является она истинною и богоучрежденною матерью того создания, которое не докончила или худо кончила наша природа. Каким образом?

Вот церковная книга (Требник), в которой представлен образ нашего возрождения.

Молитвы в первый день, по внегда родити жене отроча

Из сих святых молитв явствует, что Святая Церковь приемлет в свои объятия мать и дитя тотчас по рождении. Не мое дело входить в ваши чувства, в ваши заботы, надежды и страхи, какие смущают вас в то время, как в семействах ваших совершается одно из самых решительных событий. Я говорю только, что, когда родившая и рожденное страждут и когда при этом зрелище ваша душа находится в тягостном, иногда крайне сомнительном положении, тогда Святая Церковь с нежнейшим участием входит в ваше состояние, состраждет болезням ваших больных, подобно тому как Искупитель страдал болезнями целого мира, и вашему домашнему происшествию старается дать вид священный и торжественный. Вы спешите к врачам телесным, а она, благословляя ваши попечения, обращается к Целителю всемирному и молит Господа Вседержителя, чтоб Он Сам был врачом родившей, чтобы сохранил душу и тело ее от крайнего изнеможения, которое теперь весьма естественно, и чтобы скорее восставил ее от одра болезни. Смотря на этот одр, вы ничего более не представляете, кроме страданий матери, которых не в состоянии облегчить,– Святая Церковь умоляет Владыку жизни, чтобы Он поставил небесных стражей у болезненного одра матери, оградил почивающую на нем «светлыми и сияющими ангелами» и хранил ее – больную и слабую – не только от враждебных сил невидимых, но вместе от злобных, завистливых и презорливых взглядов людских. После сего вы можете не просто покоить вашу больную; нет, вы должны с благоговением приступать к одру ее, потому что здесь не вы одни, а есть лучшие вас светоносные существа.

Что особенного можете вы находить в этой колыбели, в которой первый раз после утробы матерней успокоился ваш новый семьянин? Ничего, кроме обыкновенного приюта, какой вы дали слабому из слабейших существ. Святая Церковь при взоре на колыбель дитяти вспоминает ясли, в которых возлегал Искупитель наш, «яко младенец… и, яко детищ, восприемлем бывый». Она умоляет Господа собственным Его младенчеством соблюдать вашего младенца «от всякого яда, от всякия лютости, от всякия бури сопротивнаго». Она молит своего и вашего Спасителя, чтобы Он и вашу мать, и ваше дитя покрыл кровом крыл Своих, якоже кокош покрывает птенцов своих. Ах, братие мои, может ли быть что важнее сих попечений Церкви? Может ли что сравниться с ее материнскою любовию и усердием к вам?

Молитва во еже назнаменати отроча, приемлющее имя

Святая Церковь начинает возрождение младенца наречением ему имени. Она молит Господа Вседержителя, чтобы свет лица Его знаменался на юном творении; чтобы Крест Единородного Сына Божия напечатлелся в сердце и помышлениях его; чтобы святое имя Искупителя осталось неотреченным от вашего дитяти. Нарекая святое имя, Церковь, во-первых, дает разуметь, что ваш новый человек должен быть освящен свыше, во-вторых, выражает то действие, которое совершалось над Искупителем в восьмой день по закону Моисееву, и тем самым старается ближе поставить вашего младенца к его и вашему Спасителю. Вы много дорожите отличиями, какие доставляет вам общество; вы говорите, что имя дает человеку вес и значение в свете. Разве имя церковное не дает значения вашему дитяти? Оно есть у него первая собственность, которая останется с ним на всю жизнь; оно для вас неоднократно будет служить единственным выражением нежнейшей любви и привязанности вашей. Получая имя, ваш новорожденный получает себе предстателя на небе, молитвенника за себя пред престолом Божиим,– получает ангела-хранителя своей жизни, который неусыпнее вас, который нежнее и усерднее к его спасению и безопасности, чем вы, земные отцы и матери, который разделит с вами все ваши земные попечения о дитяти и прибавит к вашим свои небесные молитвы. К именам сынов и дщерей своих вы прибавляете фамилии ваши собственные, фамилии ваших предков – особенно если эти предки славны. Разве менее важны и знамениты те святые фамилии, которые дает Церковь вашим детям? Вы непрестанно слышите славные имена Павлов, Иоаннов, Александров, Екатерин, Марий и множество других. Разве это пустые звуки? Герои, имена которых вы носите, разве хуже героев, прославленных светскою историею? Нет; собор древних патриархов и пророков, лики святых апостолов, исповедников, мучеников, подвижников, защитников веры и человечества – весь сонм святых Божиих, торжествующих на небеси, отображается нашими именами на земле, непрестанно животворится в нашей памяти как живой урок священной истории, а ходатайство того лица, имя которого мы носим, постоянно укрепляет нашу связь с миром духовным. Нет ближайшего для нас напоминания о Церкви небесной, как наше имя; для дитяти оно есть истинный узел, связующий его с небесною Церковью, и потому истинное благодеяние Церкви.

Последование святого Крещения

Когда вы помышляете о том, как бы устроить домашний праздник в честь нового семьянина вашего, Церковь заботится устроить торжество гораздо важнейшее и для вас, и для него,– заботится совершить великое и пренебесное Таинство святого Крещения. И здесь-то собственно является она матерью, рождающею христианина, потому что Крещение есть наше духовное рождение, новое бытие наше, несравненно лучшее того, которое мы получаем в плотском рождении; есть торжество благодати Божией, о котором бывает радость на небеси пред ангелы Божиими.

Может быть, ты не раз приготовляла душистые воды, чтобы погружать в них юного любимца души твоей,– так это долг материнский! Однако что значат твои воды перед освященною водою, в которую Святая Церковь погружает твое дитя? Они не могут омыть ни одного пятна болезненного на теле младенца и худо укрепляют слабые члены его – вода святого Крещения омывает древнюю, закоренелую болезнь нашу, омывает первородный грех. В Таинстве Крещения человек возвращает себе первобытную невинность и святость, которая потеряна еще в раю едемском. Таинством святого Крещения крещаемый освобождается из темной области сатаны и причисляется к сонму чад Божиих. В Таинстве Крещения он сочетавается Искупителю и Творцу своему, приемлет Его образ, прививается к Нему, как юная ветвь к древу жизни. Словом, он весь пересозидается. Чело, орудия зрения, слуха и обоняния, перси, руки и ноги – все знаменуется в нем печатию дара Духа Святаго в Таинстве Миропомазания. Сама одежда крещаемого, простая и безыскусственная, цвета самого естественного – белого, получает в Таинстве Крещения характер высший и священный: она есть выражение чистой и оправданной души, паче снега убелившейся, есть указание на одежду нетления, на облачение в заслуги Искупителя и Господа нашего: «елицы во Христа креститеся, во Христа облекостеся».