Здоровые старики еще както могут постоять за себя, но больных наше здравоохранение стремится вовсе игнорировать. Профессора 80 лет, доктора биологических наук, страдающего воспалением лимфатических желез, по настоянию сына кладут в больницу, но на четвертый день выписывают: мест нет, где уж держать неизлечимых. «Ну что вы хотите, возраст!» – разводит ухоженными руками докторша, сама далеко не первой молодости, и торопится пригласить следующего.

А если кто без родственников… говорят, был случай, показывали по TV: хронически больного старика отвезли по месту прописки, а поскольку квартиру уже давно занимали чужие, санитары положили пациента на травку возле подъезда. Горько, но приходится признать: в обществе, отлучившем себя от Бога, этические принципы не являются обязательным правилом для всех; представления о добре и зле в свете плюрализма рассматриваются всего лишь как равноценные мнения.

Довелось нам при начале монастыря знать удивительного человека, Николая А., он возил игумению на своем допотопном москвиче ; человек яркий, незаурядный, мыслящий, бывший фронтовик, разведчик; тогда на передовой вступил в партию, а в 50е годы не побоялся из нее выйти, правда, говорил, терять простому шоферюге было нечего. В 90е годы Николай А. вдруг, как инвалид войны, стал получать сумасшедшие деньги, каких сроду не видал. И началось: вздумал подозревать в посягательстве на его капиталы жену и взрослых детей, возмущался их расточительством, отказал любимой глухонемой внучке в средствах на свадьбу и квартирный взнос. Кончилось разрывом: прекратили общение дети, жена терпелатерпела, да и уехала в другой город к замужней дочери, Николай А. остался один, продолжал копить проклятые деньги и пуще прежнего бранить, обвинять и проклинать близких.

Вообщето мужчинам редко грозит гибель от одиночества и голода, во всяком случае в России, где женщины особенно отзывчивы и сострадательны; вполне реалистичен сюжет повести Б. Васильева «Вы чьё, старичьё?», где еще молодая Валентина, пожертвовав личной жизнью , берет на попечение двух осиротевших дедов. Вон Сергей В. раз восемь женился, оставленные дети выросли без него, в карьере не преуспел, имел одни долги, зато жил в свое удовольствие, наряжался по моде, витийствовал на дружеских попойках, записывал анекдоты, коллекционировал зажигалки; случалось, выгоняли с работы и он оказывался без гроша; но до самой его смерти находилась какаянибудь добрая душа, кормила, обстирывала, заботилась, пичкала лекарствами, берегла; последняя, Виктория С., на двадцать лет моложе, похоронила и помнит, образцово содержит могилу.

Многие наши соотечественники, мало видевшие по жизни сытости и богатства, соблазнились широко распространившимся лозунгом «бери от жизни всё» и жадно бросились на все вкусное, чувственное, остро ощутимое. Да ведь телесные наслаждения предназначены для свежих чувств, стальных мускулов, крепких зубов, блестящих глаз, отражающих кипение крови; но после сорока, если не раньше, пламя остывает, накатывает утомление, усыхает богатырская фигура – закон природы неумолим.

Что, к примеру, остается от дерзкого авантюриста, признанного красавца, сладострастника, покорителя женских сердец, неотразимого Казановы? «Кожа стала пергаментной, нос крюковатым клювом выдается над дрожащим слюнявым ртом, густые поседевшие брови растрепаны; все это напоминает о старости и тлении, об омертвении в желчной злобе…маленькая, высохшая, сердитая птица с злобно и отважно сверкающим взглядом».

Бодрящиеся старички, женившись на молодых, становятся жалкими рабами поздней страсти, раскисают в неуместной нежности, обрекая себя брезгливому презрению и насмешкам окружающих. А как страдает, по версии Д. Самойлова, ст а рый ДонЖуан :

Жить на этом свете стоит

Только в молодости. Даже

Если беден, глуп, нестоек,

Старость – ничего нет гаже!

Господи! Убей сначала

Наши страсти, наши жажды!