удобная. Она увидела эту комнату будто впервые. Произошла встреча между нею и

тем местом, где она жила годами, никогда его не замечая. Потом она прониклась

окружающим ее миром и покоем, который подчеркивало тиканье часов и постукивание

спиц по ручкам кресла. И постепенно это внешнее безмолвие стало перетекать

внутрь, проникать в нее, молчание охватило ее и открыло ей что-то большее,

молчание более «насыщенное», которое было не просто отсутствием шума, а

богатым, сущностным молчанием, в сердцевине которого она различила Присутствие.

И как только она ощутила это Присутствие, в ней родилось желание молитвы—но на этот раз из самых глубин молчания, не потоком слов, не в вихре мыслей, аспокойно выбирая каждое слово из глубин этого молчания и тихо принося его Богу.Сама молитва стала выражением внутреннего молчания, частью того поистинеБожественного безмолвия, которое она ощутила. Такой способ доступен всем.Конечно, придется бороться с кружением мыслей, с колебаниями сердца, с порывамиплоти, с неустойчивостью воли. Для этого существует множество упражнений,которые относятся одновременно к психологии и к подвижничеству, но и помимоэтих упражнений нам очень поможет, если мы спокойно и в уже доступной нам меребезмолвия будем пребывать перед лицом Божиим в уверенности, что Он тут.Иногда это безмолвие сходит на нас еще ощутимее. Безмолвие и покой в Богеподаются нам, и мы их воспринимаем, когда ничто, казалось бы, этого непредвещало. Молиться за других— это кровь проливать (это слова старцаСилуана), и пролитие это идет до истощания всех жизненных сил в любви исострадании. Но молиться за других означает также идти путем Христовым, статьвыражением Его предстательства, соединиться с Ним в Его молитве и Еговоплощении; это значит жить неизреченными воздыханиями Духа в нашихсердцах (Рим8:26). И чем живее наша человеческая любовь, чем глубже мыотождествляемся через сострадание с теми, за кого молимся, тем совершеннее нашеобщение с Премилосердным Господом; наша молитва, родившаяся из человеческойтрагедии, уносит нас в сердцевину Божественной тайны. Сначала мы остро сознаемземное страдание, но по мере того как продолжается наша молитва, все явнеестановится присутствие Божие и наступает момент, когда мы теряем землю из виду,нас уносит в глубины Божии— в покой, безмолвие, мир, и здесь, всердцевине тайны любви, мы вновь встречаем тех, сострадание к которым коснулосьнашего сердца, кто погружен в Божественную любовь. И тогда Дух Божий, Дух любвипронизывает нас до конца и возвращает к сознанию тварного,— но теперь внем сплетается полная земная ответственность и все углубляющееся созерцаниеЖивого Бога, Бога любви.Это безмолвие приводит нас к встрече с Богом в покое, в простоте веры,встрече через то, что порой называют «молитвой просто взглядом», которую такпрекрасно выразил крестьянин из Арса. Его святой пастырь, «Арский кюре»спросил, что он часами делает, сидя в церкви, даже не перебирая четки. «Я гляжуна Него, Он глядит на меня, и нам так хорошо вместе»,— был ответ. Я смотрюна Него, Он смотрит на меня, и мы счастливы вместе. Но такая молитва без