ленных обращениях людей, пострадавших от сект, и т. д.), утверждают, что главной отличительной характеристикой всех сект и культов является их деструктивное, разрушительное воздействие как на физическое и психическое здоровье своих последователей, так и на окружающий их внешний мир. При этом считается, что единственной конечной целью всех сект является неограниченная политическая власть, деньги, доминирующее положение в обществе и т. д. В связи с этим развивается комплекс теорий контроля сознания, скрытого психологического влияния на индивида, вводятся и все более активно используются такие термины, как «деструктивная секта», «тоталитарная секта», «промывка мозгов», «бомбардировка любовью» и др.

В это же время увеличивается количество непрофессиональных заказных журналистских исследований, впадающих в различные крайности и описывающих секты либо в светлых и радужных тонах, как безусловно благополучные и беспроблемные организации, либо как источник всех несчастий и бедствий общества. В первом случае секты и культы просто покупали журналистов, щедро оплачивая им их исследования. Во втором случае многие трагические события из мира сект вызывали мгновенную, негативную реакцию, оставляющую без внимания систематическое исследование причин происходящего.

Сложившаяся ситуация вызвала реакцию в академических кругах. Появляются многочисленные предложения по выведению из научного оборота терминов «секта» и «культ» из-за присущих им в общественном дискурсе негативных и позитивных смысловых коннотаций и замене их на понятия «новаярелигия» и «новое религиозное движение».

В работах западных сектоведов конца XIX — начала XX вв. понятие «новая религия» встречается достаточно регулярно, однако используется там скорее как дополнительная, качественная характеристика сект, а не как независимый термин.

Первая систематическая разработка термина «новая религия», равно как и введение термина «новое религиозное движение» было впервые совершено в рамках японского сектоведе-ния22. Начиная с первой половины 60-х гг., после переводов работ по сектоведению с японского языка эти понятия постепенно перенимаются в новом их значении западными учеными и предпринимается попытка замещения ими понятий «секта» и «культ». Основным мотивом для перенятия этих терминов послу-

22Melton G. An Introduction to New Religions // The Oxford Handbook of New Religious Movements / Ed. by James R.Lewis. Oxford : Oxford University Press, 2004. S. 20.

18

жила их нейтральность в американском и европейском обществе. Интересно, что сторонники понятия «новая религия», активно выступающие против термина «секта», либо не знают, либо целенаправленно игнорируют тот факт, что в самой Японии термин «новая религия» имеет в общественном дискурсе такие же негативные коннотации, как и термин «секта» в Европе23. Тем не менее японские ученые под влиянием царящих в окружающем их обществе настроений не спешат отказаться от принятой в научных кругах терминологии. Некоторые ученые запада представляются, таким образом, более подверженными влияниям общества, чем их коллеги из Японии.

Однако нейтральность этого термина для американского и европейского сообщества еще ничего не говорит о его научной ценности. В 1980-х гг. была показана научная несостоятельность обоих новых понятий.

Во-первых, характеристика «новые» может употребляться лишь с целым рядом оговорок. История сектантства в Японии однозначно выявляет уместность этих терминов для данного региона: практически все секты появляются в Японии после 1800 г. и их, таким образом, можно охарактеризовать как «новые». Для Восточной и Западной Европы такую временную границу, до которой сект не существовало провести нельзя. По «новизне» содержания своего вероучения современные секты и культы могут претендовать лишь на сильную переработку какой-либо из древних религиозных или оккультно-мистических традиций. Ничего кардинально нового придумано ими не было и, по мнению Яна Ассмана и Эдварда Шилса, не могло быть придумано в принципе, принимая во внимание как общие парадигмы развития любой религиозно-символической системы и традиции в любом обществе мира24, так и формы их интерпретации новыми поколениями людей26. Некоторые ученые выдвигали теории так называемой «структурной новизны», предполагая, что новые секты отличаются от старых более совершенными способами воздействия на сознание и подсознание индивида, а также новыми методами работы с внешним миром. Однако знакомство с историей сект XVI—XIX вв. позволяет предположить, что если и есть нечто новое у современных сект, так это не усиление, а ослабление способности контролировать своих последователей и