39) Что же убедило вас впасть в противоречие самим себе и понести такой стыд? Но вы не можете сказать ничего благовидного, остается только думать, что во всем теперь лицемерите и, притворяясь, вымышляете все ради Констанциева покровительства и чаемых от того выгод. Вы не затрудняясь обвиняете отцов, в предлог же выставляете просто речения, как взятые не из Писания, и по написанному, разлагаете голени всякому мимоходящему (Езек 16:25), готовы столько раз изменяться, сколько угодно будет тем, кто вас нанял и кормит.

Если кто произносит речения не из Писания взятые, то это ничего не значит, пока держит он благочестную мысль. А еретик, хотя употребляет и из Писаний взятые речения, при всем этом, как человек подозрительный и растленный умом, услышит от Духа: вскую ты поведаеши оправдания Моя, и восприемлеши завет Мой усты твоими? (Пс 49:16). Так, диаволу, хотя говорил он из Писаний, Спаситель заградил уста. А блаженный Павел, хотя говорит заимствованное у внешних: критяне присно лживи (Тит 1:12), сего бо и род есмы (Деян 17:28), тлят обычаи благи беседы злы (1 Кор 15:33), однако же, как святой содержит благочестную мысль и, имея ум Христов, есть учитель языков в вере и истине, и что вещает, то говорит благочестно. Какая же вероятность в арианских речениях, которыми пред Спасителем отдается предпочтение гусенице и пругам и которыми злословят Его ариане, говоря: «Ты 145 некогда не был, сотворен, чужд по сущности Богу», и ничего не оставляют, чтобы всячески хулить Его сими речениями. Но что опущено отцами к благохвалению Христову? Не у них ли высокое о Христе разумение, не у них ли христолюбивое благочестие? И однако же еретики написали: «это мы отметем», а тех, укоризненных для Господа речений держатся и для всякого делают явным, что не по иному чему вооружаются против того великого Собора, но потому, что осудил он арианскую ересь. Поэтому, осуждают и речение единосущный сами, толкуя его худо. А если бы право веровали, воистину исповедовали Отца Отцом, Сына преискренним Сыном и веровали, что Он по естеству есть истинное Слово и Отчая Премудрость и, говоря, что Сын от Бога, говорили сие о Нем не в том смысле, в каком то же говорится о тварях, но разумели, что Сын как сияние от света есть собственное рождение Отчей сущности, то не стал бы каждый из них винить отцов, но смело утвердили бы они, что Собор написал хорошо и что такова правая вера о Господе нашем Иисусе Христе.

40) Но скажут: «для нас неясен смысл таких речений». Ибо и это представляли они в предлог, говоря: «не можем понять объяснения сих речений, потому отметем их». Но если бы в словах их была правда, то не должно было бы им говорить: отметем сии речения, а надлежало бы потребовать, чтобы научили их знанию, иначе должны отметать и то, чего не понимают в божественных Писаниях, и винить написавиших это. Но такая дерзость свойственна более еретикам, а не христианам. Чего не уразумеваем в словесах Божиих, того не отметем, но и ищем, кому открыл Господь, и их просим научить. Поскольку же выставляют они в 146 предлог неясность таковых речений, то пусть исповедуют сказанное прямо и и анафематствуют мудрствующих, что Сын из не сущих и что Его не было, пока не рожден, что Слово Божие есть тварь и произведение. что Он изменяем по естеству и от иной Ипостаси и одним словом, пусть анафематствуют арианскую ересь, изобретшую такое нечестие, и говорят уже не это: отметем речения сии, но не понимаем еще их, чтобы таким образом иметь им некоторый вероятный предлог отказаться от них. А я очень знаю и уверен, и им самим это известно, что если исповедуют сие и предадут анафеме арианскую ересь, то не будут отрицатъся и от тех соборных речений. Посему-то и отцы, наименовав Сына рожденным от сущности, единосущным Отцу, немедленно присовокупили: а утверждающих сказанное выше и изобретенное арианскою ересью анафематствуем, чем хотели показать, что и это сказано ими как бы в соответственность прежнему, и речения сии означают то же самое. Кто исповедует те истины тот, конечно, уразумеет и эти изречения, а которые не так мудрствуют и осуждают их, те во всем обличают себя христоборцами.

41) Для обличения вовсе отрицающихся Собора достаточно и сего немногого, а с теми, которые принимают все прочее из написанного в Никеи, сомневаются же только в речении единосущность, надобно обходиться не как с врагами, и мы не восстаем против них, как против ариан и противоборствующих Отцам, но рассуждаем как братья с братьям и имеющими ту же с нами мысль только сомневающимися о именовании. Ибо исповедующие, что Сын от сущности Отчей и не от иной Ипостаси, что Он не тварь и не произведение, но преискреннее по естеству рождение и вечно 147 соприсущ Отцу как Слово и Премудрость, недалеки и от того, чтобы принять это речение единосущный. Таков Василий Анкирский, писавший о вере. Ибо наименовать Сына только подобным по сущности не означает непременно, что Он от сущности, каковым речением, как они сами сказали, всего лучще означается преискренность Сына в отношении к Отцу. Слово подобно только серебру, и волк подобен псу, и златовидная медь подобна истинному золоту, но олово не из серебра, и волк не почитается сыном пса. Поскольку же они сказали о Сыне, что Он и от сущности и подобосущен, то иное ли что означают этими речениями как не то же, что Он единосущен? Как называющий подобосущным не дает еще разуметь, что непременно и бытие от сущности, так называющий единосущным означает то и другое понятие — и подобосущия, и бытия от сущности. И восставая также против утверждающих, что Слово есть тварь, и не соглашающихся, что Оно есть преискренний Сын, сами они заимствовали доводы свои против них из видимых у людей примеров отца и сына за исключением того, что Бог не то же, что и человек, и рождение Сына не таково же, как и рождение человеческое, но должно быть представляемо нами, как прилично сие Богу. Ибо Отца наименовали источником Премудрости и жизни, и Сына — сиянием вечного Света и порождением Источника, говорящим о Себе: Аз есмь живот (Ин 14:6), и: Аз Премудрость вселих совет (Прит 8:12). Но сияние Света, порождение Источника, Сына от Отца — как приличнее наименовать, не единосущным ли? Или поскольку человеческие порождения единосущны, то потребна осторожность, чтобы назвав Сына единосущным, не подать мысли, будто бы Он то же, что и рождение человеческое. Да не будет сего! 148 И такая мысль не имеет здесь места. Дать решение на это нетрудно, потому что Сын есть Отчее Слово и Отчая Премудрость, а из сего познается бесстрастие и неделимость в рождении от Отца, ибо слово и у людей не есть их часть и исходит у них не со страданием, а тем паче должно сказать это о Слове Божием, о котором Отец возвестил, что Слово есть Сын Его, чтобы иной, слыша одно именование Слова, не почел Его таким же, каково есть неосушествленное человеческое слово, но слыша, что Оно есть Сын, познавал, что Оно есть Слово живое и осуществленная Премудрость.

42) Потом, как именуя Слово Божие рождением, представляем сие не по-человечески и, признавая Бога Отцом, не усвояем себе о Нем какого-либо телесного понятия, напротив того, слыша сии уподобления и таковые речения, приличным образом разумеем их о Боге, потому что Бог не яко человек. Так, слыша речение единосущный, должны мы возвыситься над всяким чувственным представлением и по слову Притчей разумно разумевать предлагаемая нам (Прит 23:1), а потому знать, что не в изволении, но истинно есть преискренний Сын от Отца, как жизнь из Источника и сияние от Света. Иначе почему же речения рождение и Сын понимаем не телесно, а речение единосущный будем понимать как о телах, тем более, что сказуемые сии прилагаются не к разным лицам, но о ком сказуется рождение, о Том же сказуется и единосущный? В отношении к Спасителю прилично сохранять одинаковое разумение обоих речений, и не должно объяснять одно речение рождение в добром смысле, другое же единосущный — иначе, ибо в таком случае вам, называющим Сына Отчим Словом и Отчею Премудростью, следовало бы иметь различное понятие о сих 149 именованиях и иначе понимать Слово, иначе же Премудрость. Но как это ни с чем несообразно, потому что Сын есть Отчее Слово и Отчая Премудрость, и Рождение от Отца едино и собственно Его сущности, так один смысд речений рождение и единосущный, и признающий Сына рождением признает Его и единосущным.

43) Этим достаточно показывается, что разумение сих возлюбленных не чуждо и недалеко от понятия о единосущии. Но поскольку, как они говорят (послания же у себя не имею), епископы, осудившие Самосатского, написали, что Сын не единосущен Отцу, а потому и они, уважая и чтя сказавших это, не приемлют сии речения, то хорошо будет и об этом вместе с ними рассудить благочестно. Ибо неприлично было бы восставлять их против тех епископов, потому что все они отцы, а также неблагочестно произносить суд, что одни сказали хорошо, а другие худо, потому что все они почили о Христе. Нет надобности усильно спорить и сличать число собиравшихся, чтобы не показалось, будто бы число триста затмевает собою меньшее число, а также и принимать в расчет время, чтобы не показалось, будто бы предшествовавшие уничтожают собою бывших после, потому что, по сказанному выше, все они Отцы, впрочем те триста отцов написали не новое какое-либо мудрование и, не сами на себя положившись, стали защищать речения, не из Писания взятые, но воспользовались ими, быв побуждены к тому отцами же. Ибо задолго прежде, нежели семьдесят отцов низложили Самосатского, были два Дионисия, один епископ Рима, а другой Александрии. И поскольку некоторые жаловались епископу римскому на епископа александрийского, будто бы Он Сына называет тварью, а не единосущным Отцу, то Собор 150 римский вознегодовал, римский же епископ письменно сообщает общее всех мнение одноименному с ним епископу, а сей уже оправдываясь, сочиняет книгу под наименованием Обличение и оправдание, и пишет к римскому епископу следующее:

44) «Писал я и в другом письме, что ложно возводили на меня, будто бы утверждаю, что Христос не единосущен Богу. Хотя и говорю, что сего слова не нашел и не читал я нигде в Священных Писаниях, однако же последующие мои доводы, о которых умолчали они, не разногласят с этою мыслью, ибо представил я в пример рождение человеческое, которое, как известно, бывает однородно, без сомнения заметив, что родители инаковы только с детьми, потому что дети не они сами, или необходимо было бы не быть ни родителям, ни детям. Письма сего, как сказал уже я, по обстоятельствам доставить не могу. Но если бы мог, то прислал бы самыя употребленные тогда речения, лучше же сказать, список со всего письма, что и сделаю, как скоро буду иметь возможность. Но знаю и помню, что представлены мною многие подобия вещей сродных. Ибо говорил я, что и растение, взошедшее от семени или от корня, инаково с тем, от чего оно произрасло, но без сомнения, с ним однородно, и река, текущая из источника, получает другой вид и имя, потому что источник не называется рекою, ни река — источником, между тем существуют и река, и источник, и источник есть как бы Отец, а река — рождаемое от источника». Так сказал епископ.

45) Посему если порицает кто отцов, сошедшихся в Никеи, будто бы сказали они вопреки определениям прежде бывших, то по справедливости, должен он порицать и сих семьдесят, 151 потому что не соблюли определенного прежде них бывшими, прежде же их были Дионисий и епископы, собиравшиеся тогда в Риме. Но противно справедливости обвинять тех и других, потому что все они защищали веру Христову и все ревностно подвизались против еретиков, и одни осудили Самосатского, а друтие — и арианскую ересь. Как те, так и другие правильно и хорошо написали относительно к предположенной ими цели. И как блаженный апостол в Послании к римлянам сказал: закон духовен есть (Рим 7:14), и: закон свят, и заповедь свята и праведна и блага (12), а немного ниже: немощное бо закона, в немже немоществовате (8:3), и к евреям написал: ничтоже совершил закон (Евр 7:19), и к галатам: в законе никтоже оправдается (Гал 3:11), к Тимофею же: яко добр закон есть, аще кто его законно творит (1 Тим 1:8). И никто не винит святого, будто бы написал он противоречащее и несогласное между собою, напротив же того, всякий скорее подивится, что он в каждом Послании соображался к кому писал, чтобы римляне и другие научились от буквы обращаться к духу, а евреи и галаты вразумилисъ и возлагали надежду не на закон, но на Господа, давшего закон. Так, если и Отцы обоих Соборов различно отозвались о речении единосущныий, то нам не надлежит совершенно не соглашаться с ними, но должно вникнуть в их мысль и тогда, без сомнения, усмотрим единомыслие обоих Соборов. Ибо низложившие Самосатского речение единосущный понимают телесно, потому что Павел хотел употребить хитрость и говорил: «если Христос не из человека сделался Богом и, следовательно, единосущен Отцу, то необходимо быть трем сущностям: одной первоначальной и двум от нее происшедшим», а по сему самому, справедливо 152 опасаясь такого лжеумствования, составленного Самосатским, сказали, что Христос не единосущен, ибо Сын не так относится к Отцу, как представлял Самосатский. Предавшие же анафеме арианскую ересь, усмотрев хитрость Павлову и рассудив, что речение единосущный не то значит в рассуждении существ бесплотных и особенно в отношении к Богу, зная же, что Слово — не тварь, но Рождение от сущности, что сущность Отчая есть начало, корень и источник Сына, что Сын есть самое истинное подобие Родшего, не может как иноестественный, подобно нам быть отлучаем от Отца, но как сущий от Отца Сын не отделен от Него, как и сияние от света, имея же пред собою представленные Дионисием подобие источника и его оправдание касательно слова единосущный, а сверх сего явные слова Спасителя: Аз и Отец едино есма (Ин 10:30), и: видевый Мене виде Отца (Ин 14:9), посему и сами справедливо наименовали Сына Единосущным. И как, по сказанному выше, никто не станет обвинять апостола, если он иное написал о законе римлянам, а иное евреям, так и ныне живущие отцы не будут винить прежних, имея в виду их толкование, ни прежние не станут укорять после них бывших, обращая внимание на их толкование и на ту нужду, по которой так написали о Господе. Ибо каждый Собор имеет основательную причину, по которой одни сказали так, а другие иначе. Поскольку Самосатский думал, что Сына не было прежде Марии, но от Нее получил Он начало бытия, то собравшиеся тогда Самосатского низложили и объявили еретиком, о Божестве же Сына написав проще, не углубились в точное значение слова единосущный, но как понимали его, так и сказали о слове единосущный. Особенную же заботу имели о том, чтобы низложить 153 выдуманное Самосатским и доказать, что Сын прежде всего, что не из человека стал Он Богом, но будучи Богом, приял на себя зрак раба, и будучи Словом, соделался плотью, как сказал Иоанн. Так было поступлено в опровержение хулы Павловой. Поскольку же последователи Евсевия и Ария, хотя говорили, что Сын прежде времен, однако же учили, что Он сотворен и есть одна из тварей, и выражение от Бога принимали не как о преискреннем Сыне от Отца, утверждали же, что как твари от Бога, так и о Сыне сие сказано, и единство подобия Сына с Отцом поставляли не в сущности и не в естестве, как бывает сын подобен отцу, но в согласии определений и учения, даже совершенно отделяли и отсекали сущность Сына от Отца, примышляя для Сына иное начало бытия, кроме Отца, и низводя Сына в число тварей, то собравшиеся в Никеи отцы, усмотрев коварство так мудрствующих и, извлекши понятие из Писаний и выразившись яснее, изрекли единосущие, чтобы истинно была познаваема из сего преискренность Сына и твари не имели ничего с Ним общего. Точность этого речения обличает лицемерие еретиков, если употребят они выражение от Бога, и низлагает все убеждения, которыми увлекают они людей простых. Они в состоянии все запутать своими лжеумствованиями и перетолковать, как хотят, боятся же сего одного речения как обличающего их ересь, и отцы написали его как ограждение против всякого нечестивого их вымысла.

46) Посему, да прекратится всякий спор, и не будем более препираться, если Соборы различно принимали речение единосущный. К оправданию в этом имеем основательные причины как сказанные выше, так и следующую: речение нерожденный узнали мы не из Писаний (Писания нигде не называют 154 Бога нерожденным). Но поскольку многие из знаменитых употребляли это наименование, то разыскав любознательно, находим, что и оно имеет различные значения. Одни называют нерожденным, что существует, но не рождено и вовсе не имеет виновника, а другие, что не сотворено. А посему как по этим значениям слова если кто, имея ввиду первое значение, то есть что нерожденное не имеет виновника, сказал, что Сын не есть нерожденный, то он не может обвинять другого, видя, что тот, имея в виду другое значение нерожденного быть не произведением и не тварью, но вечным рождением, называет Сына нерожденным, потому что тот и другой, имея в виду свою цель, выразились хорошо. Так, если одни из отцов о Единосущном сказали одно, а другие другое, не будем спорить, но сказанное ими примем благочестно, потому что они более всего заботились о благочестии.

47) Так Игнатий, после апостолов поставленный епископом в Антиохии и соделавшийся мучеником Христовым, пиша о Господе, сказал: «един есть Врач телесный и духовный, созданный и несозданный, в человеке Бог, в смерти истинная жизнь, и от Марии, и от Бога». После Игнатия некоторые учители также пишут: «одно несозданное — Отец, и един от Него преискренний Сын, истинное рождение Отчее, Слово и Премудрость». Поэтому если идем мы и против сих, то будем препираться и с Соборами. Если же, зная их веру во Христа, убеждены, что блаженный Игнатий написал правильно, называя Его созданным по плоти, потому что Христос плоть быст, а несозданным потому, что Он не в числе произведений и тварей, но есть Сын от Отца, не неизвестно же нам, что и назвавшие Отца единым несозданным написали так, 155 утверждая сим не то, что Слово создано и есть произведение, но что Отец не имеет виновника, или лучше сказать, что Он есть Отец Премудрости и все созданное сотворил Премудростью, то почему же не признаем равно благочестивыми отцов, и низложивших Самосатского, и предавших позору арианскую ересь и вводим между ними разделение, а не паче рассуждаем о них равильно? Одни. Как сказал я, имея в мысли лжеумствование Самосатского и его толкование. Написали, что сын не единосущен, другие, хорошо уразумев, сказали, что Сын единосущен. И я, так рассуждая о мудрствующих благочестно о Христе, написал это кратко. А если бы можно было иметь в руках послание, которое, как говорят, написано ими, то, думаю, нашлись бы многие предлоги, по которым блаженные отцы принуждены были писать так. Нам же должно и прилично так рассуждать и хранить такую благую совесть пред отцами. Если мы еще не переродились, но содержим их предания и их благочестивое учение.

48) Пусть же будет сказано и с верою принято таковое разумение отцов. Теперь снова исследуем с ними кротко и с благою совестью, удержав в памяти сказанное выше. Посмотрим, не окажется ли, что епископы, собравшиеся в Никеи, действительно рассуждали хорошо? Ежели Слово есть произведение и чуждо Отчей сущности и потому отлучено от Отца самою иноестетственностью, то будет Оно не единосущно Отцу, скорее же однородно по естеству с тварями, хотя и превосходит их по благодати. Если же исповедуем, что Слово не произведение, но преискренее Рождение от Отчей сущности, то будем следовать, что Оно неотлучно от Отца, будучи по рождению от Него, с Ним единоестественно. А если Оно таково, то справедливо 156 наименовать Его и единосущным. Притом, если Сын есть Сын не по причастию, но по сущности — Отчее Слово и Отчая Премудрость, самая же сущность есть рождение Отчей сущности ии ее подобие, как сияние есть подобие света, а Сын говорит: Аз и Отец едино есма (Ин 10:30), и: видевыйМене, виде Отца (Ин 14:9), то как должно разуметь эти изречения? Или в каком смысле приемля их, сохраним мысль, что Отец и Сын едино? Итак, если Они едино по согласию определений и по тому, что Сын не разногласит с Отцом, как говорят ариане, то такой смысл худ. Ибо и святые, еще более ангелы и архангелы имеют такое же согласие с Богом и нет у них никакого разногласия, потому что вошедший в разногласие диавол виден был падшим с небес, как сказал Господь. Посему, если Сын и Отец едино по согласию, то едино с Богом и твари, пребывающие с Ним в согласии, и каждая может сказать: аз и Отец едино есма! Если же это ни с чем несоообразно ( как и подлинно несообразно), то необходимо уже представлять себе единство Сына и Отца в самой сущности. Твари, хотя имеют согласие с Сотворшим, но имеют его в движении, в причасти, в уме, и не соблюдший сего согласия низвергается с небес. Поскольку же Сын есть Рождение от сущности, то Он и родший Его Отец суть едино по сущности.

49) Посему-то Сын, по ясным изречениям, имеет и равенство с Отцом, и что сказуется об Отце, то самое сказуют Писания и о Сыне, исключая одно наименование Отцом. Ибо сам Сын сказал: вся, елика имать Отец, Моя суть (Ин 16:15), и Отцу сказал: Моя вся Твоя суть, и Твоя Моя (Ин 17:10). Таковы именования: Бог — Бог бе Слово (Ин 1:1), Вседержитель — сия глаголет Сый, и Иже 157 бе и грядый Вседержитель (Откр 1:8). Так сказуется, что Он свет: Аз есмь, — говорит, — свет (Ин 8:12), зиждительная Вина всего: вся Тем быша (Ин 1:3), и: что вижу творящего Отца, то и Я творю (Ин 5:19), вечен: присносущная сила Его и Божество (Рим 1:20), и: в начале бе Слово (Ин 11), и: бе Свет истинный, Иже просвещает всякаго человека, грядущаго в мир (9), Господь: одожди Господь жупел и огнь от Господа (Быт 19:24). И Отец говорит: Аз Господь (Мал 3:6), и: сице глаголет Господь Бог Вседержитель (2 Цар 7:8), о Сыне же говорит Павел: един Господь Иисус Христос, Имже вся (1 Кор 8:6). Отцу служат ангелы, и Сыну воздается ими поклонение: и да поклонятся Ему вси Ангели Божии (Евр 1:6), о Нем сказуется, что Он — Господь ангелов: и Ангелы служаху Ему (Мф 4:11), и: послет Сын человеческий Ангелы Своя (Мф 24:31), что Ему воздается почитание, как Отцу, ибо говорит: да чтут Сына, якоже чтут Отца (Ин 5:23), что Он равен Богу: не восхищением непщева равен быти Богу (Флп 2:6), что Он Истина от Истинного, Жизнь от Живого, действительно от Отца как от источника, что Сын животворит и воскрешает мертвых, как и Отец, ибо так написано в Евангелии. И об Отце написано: Господь Бог твой Господь един есть (Втор 6:4), и: Бог богов, Господь глагола, и призва землю (Пс 49:1), а о Сыне: Бог Господь, и явися нам (Пс 117:27), и: явится Бог богов в Сионе (Пс 83:8). И еще о Боге говорит Исаия: кто Бог, якоже Ты, отъемляй беззакония и оставляяй нечестия? (Мих 7:18). А Сын кому хотел, говорил: отпущаются ти греси твои (Мф 9:5), и когда иудеи возроптали, самым делом доказал, что отпущены грехи, сказав расслабленному: востани, возми одр твой, и иди в 158 дом твой (9:8). Павел сказал о Боге: Царю веков (1Тим 1:17), а Давид воспел о Сыне: возмите врата князи ваша, и возмитеся врата вечная, и внидет Царь славы (Пс 23:7), и Даниил слышал: царство Его царство вечное (Дан 3:100), и: царство Его не разсыплется (7:14). И вообще, что найдешь сказанным об Отце, то найдешь сказанным и о Сыне, исключая одно, как замечено, что Он не есть Отец.

50) А если кто, по причине равенства сказуемых, представит в мысли иное начало и иного Отца, то мысль сия безумна. Если же потому, что Сын от Отца, все принадлежащее Отцу принадлежит и Сыну как образу и подобию, то рассудим спокойно: ужели удобоприемлема для сего сущность чуждая сущности Отчей и ужели таковый Сын иноестествен и иносущен, а не единосущен Отцу? Опасно, чтобы собственное Отцу перенося на неподобосущное Ему и изображая Божество Отца в инородном и иносущном, не ввести нам иную, чуждую сущность, удобоприемлющую в себя отличительные свойства первой сущности, и не быть постыжденными самим Богом, сказавшим: славы Моея иному не дам (Ис 42:8), не оказаться поклоняющимися чуждому и не подпасть суду, что мы таковы же, как и тогдашние иудеи, которые сказали: почему Ты, человек сый твориши Себе Бога (Ин 10:33), и свойственное Духу приписывая иному, хулили, говоря: веелзевуле изгонит бесы (Лк 11:15). Если же это неприлично, то явно, что Сын не неподобосущен Отцу, но единосущен Ему. Ибо если принадлежащее Отцу естественно принадлежит Сыну, и сам Сын от Отца, и по такому единству Божества и естества Он и Отец едино суть, и видевый Сына виде Отца, то справедливо от отцов наименован Он единосущным, потому что иносущному невозможно иметь сего. 159

51) И еще: если, как сказали мы прежде, Он не по причастию Сын, но как все сотворенное имеет от Бога благодать по причастию, так Он есть Отчая Премудрость и Слово, и Его все причастно, то явно, что Он, который есть боготворящая и просвещающая Отчая Сила и которым все обожается и оживотворяется, не иносущен, но единосущен Отцу. Ибо, Его приобщаясь, делаемся и мы причастниками Отца, потому что Он есть собственное Отчее Слово. Почему если бы и Он был Сыном по причастию, а не самосущим Божеством и образом Отца, то не обожал бы, будучи Самобожаем. Ибо имеющему по причастию невозможно передавать сие причастие другим, потому что не ему принадлежит, что имеет, но Давшему, и что приял он, то приял как едва для него самого достаточную благодать.