12) Поскольку же это действительно так, то пусть наконец желающий из них вникнет, и сделается кто-нибудь их вразумителем: позволительно ли назвать происшедшим из ничего то, что — от Бога и есть собственное Его рождение? Или есть ли основание, чтобы даже пришло кому хотя на мысль, будто бы то, что — от Бога, случайно в Боге, почему и ты осмелился бы сказать, что Сын — не от вечности?

Рождение Сына превышает и превосходит человеческие представления еще и в следующем: мы делаемся отцами своих чад по времени, потому что и сами, не имев прежде бытия, впоследствии пришли в бытие; Бог же, всегда сущий, всегда Отец Сыну.

И в рождении человеческом удостоверяет 415

сходство рождающих и рождаемых, но поскольку никто же знает Сына, токмо Отец, ни Отца кто знает, токмо Сын, и емуже аще Сын откроет (Мф 11:27), то святые, которым открыл это Сын, сообщили нам некоторый образ, заимствованный из видимого, говоря: Иже сый сияние славы и образ ипостаси Его (Евр 1:3), и еще: яко у Тебе источник живота, во свете Твоем узрим свет (Пс 35:10). И укоряющее Израиля слово говорит: оставил еси источника премудрости (Вар 3:12), и Сам Источник вещает: Мене оставиша источника воды живы (Иер 2:13). Хотя подобие — мало и крайне слабо к изображению желаемого, однако же, и из него можно уразуметь преимущество пред естеством человеческим и не почитать уже равными наше рождение и рождение Сына. Ибо кто может даже и помыслить, будто бы сияния когда-либо не было, чтобы осмелиться тебе сказать, что Сын — не от вечности или что Сын не имел бытия, пока не рожден? Или кто в состоянии отделить сияние от солнца или источник представить когда-либо лишенным жизни, чтобы тебе в безумии своем сказать: из не сущего приходит в бытие Сын, Который говорит: Аз есмь живот (Ин 14:6), или чужд Отчей сущности — Тот, Кто говорит: видевый Мене, виде Отца (9)? Святые, желая, чтобы так разумели мы, такие сообщили и подобия. И когда в Писании имеем такие образы, — будет нелепо и крайне нечестиво — составлять нам понятие о Господе по иным образам, которых нет в Писании и которые не имеют в себе никакого благочестивого смысла.

13) Посему пусть наконец скажут: откуда научившись, или по чьему преданию начали они придумывать подобное о Спасителе? Говорят: читали мы в Притчах: Господь созда мя начало путей Своих в дела Своя (8:22). Кажется, и Евсевиевы 416

сообщники говорили это. И ты в письме своем выразил, что и твои противники, хотя осуждены были низложенные многими доводами, однако же, ссылаясь во всех случаях на это изречение, продолжали утверждать, что Сын есть одно из творений, и сопричисляли Его к получившим бытие тварям.

Но, по моему мнению, и этого изречения не уразумели они хорошо, потому что имеет оно благочестивый и самый правильный смысл, и если бы уразумели они его, то не похулили бы Господа славы. Пусть сличат они с этим изречением сказанное прежде, тогда увидят великую разность между тем и другим. Кто, имея правильный смысл, не усмотрит, что созидаемое и творимое — вне творящего, а Сын, как показало предшествующее изречению Слово, не вне рождающего Отца, но от Него? И человек — дом созидает, а сына рождает, и никто не скажет наоборот, что дом и корабль рождается строителем, а сын созидается и творится им. Никто не признает также дома образом созидающего, а сына — неподобным рождающему; напротив же того, всякий согласится, что сын есть отчий образ, а дом — произведение искусства, если только имеет он здравый смысл и не вышел из ума. И Божественное Писание, конечно, лучше всякого зная природу каждой вещи, о созидаемых вещах говорит чрез Моисея: в начале сотвори Бог небо и землю (Быт 1:1), о Сыне же представляет говорящим не кого иного, но Самого Отца: из чрева прежде денницы родих Тя (Пс 109:3), и еще: Сын Мой еси Ты Аз днесь родих Тя (2:7). И Господь Сам о Себе говорит в Притчах: прежде же всех холмов раждает Мя (8:25). О том, что пришло в бытие и сотворено, говорит Иоанн: вся Тем быша (Ин 1:3), благовествуя же о Господе, 417

сказует: единородный Сын, сый в лоне Отчи, Той исповеда (18). Итак, если — Сын, то — не тварь; если же — тварь, то — не Сын. Ибо великая разность между тем и другим, и один и тот же не может быть Сыном и тварию; иначе надлежало бы признать, что сущность его и от Бога, и вне Бога.

class="postLine"> 14) Ужели же напрасно написано это изречение? И это жужжат они так же нам в уши, как — стадо комаров. Нет, не напрасно, но по крайней необходимости написано это. Ибо говорится, что создан, но — когда стал человеком, потому что это — свойственно человеку. А что этот смысл заключается в тех словах, — это совершенно найдет, кто читает без нерадения, а напротив того, входит в исследование — и времени, и лиц, и потребности написанного, и таким образом разбирает и уразумевает прочитанное. Так найдет указываемое изречением время и узнает, что Господь, всегда сый, впоследствии, при скончании веков стал человеком, и будучи Сыном Божиим, соделался и сыном человеческим. Уразумеет и потребность, а именно, что, желая упразднить нашу смерть, восприял на Себя тело от Девы Марии, да, принесши оное за всех в жертву Отцу, избавит всех нас, елицы страхом смерти чрез все житие повинни бехом работе (Евр 2:15). О лице же, хотя оно есть лицо Спасителя, тогда уже говорится, когда, приняв на Себя тело, говорит о Себе: Господь созда Мя начало путей Своих в дела Своя (Притч 8:22). Ибо как истинному Сыну Божию совершенно приличествует вечное бытие и бытие в лоне Отца, так соделавшемуся человеком прилично выражение: Господь созда Мя. Ибо тогда говорится уже о Нем, что Он и алкал, и жаждал, и спрашивал, — где лежит Лазарь, и пострадал, и воскрес. И как слыша, что Он — Господь, и Бог, и Свет истинный, представляем 418

Его сущим от Отца, так слыша: созда, и раб, и пострадал, справедливо будет не приписывать этого Божеству, потому что Божеству это не свойственно, но относить к плоти, которую понес Он на Себе ради нас, потому что ей это свойственно, и сама плоть принадлежит не кому-либо иному, но Слову.

А если кто пожелает узнать, какая от этого польза, то найдет и это, ибо Слово плоть бысть (Ин 1:14), чтобы и плоть принесена была за всех, и мы, причастившись Духа Его, могли быть обожены, чего не достигли бы мы иначе, если бы не облекся Он в наше тварное тело. Ибо таким образом стали мы уже именоваться людьми Божиими и человеками о Христе. Но как мы, прияв Духа, не теряем собственной своей сущности, так и Господь, став ради нас человеком и понесши на Себе тело, тем не менее, пребыл Богом, потому что не умалил Себя облечением в тело, а напротив того, и его обожил и соделал бессмертным.

15) И этого достаточно, чтобы предать позору арианскую ересь, потому что нечестивые, как даровал Господь, обличены собственными их словами. Но теперь и мы выступим вперед и потребуем у них ответа. Ибо благовременно — выслушать им вопросы от нас, когда пришли в затрудненис в своих умствованиях. Может быть, хоть этим пристыженные, обратят взор туда, откуда низпали эти злонамеренные.

О Сыне Божием, как сказали прежде, знаем из Божественных Писаний, что Он есть Слово и Премудрость Отчая, ибо апостол говорит: Христос Божия сила и Божия премудрость (1 Кор 1:24), а Иоанн, сказав: и Слово плоть бысть, вскоре присовокупил: и видехом славу Его, славу яко единороднаго от Отца, исполнь благодати и истины (1:14), то есть поскольку Слово есть единородный Сын, то 419

этим Словом и Премудростью сотворены небо и земля, и все, что на них. А что источник этой премудрости есть Бог, — это узнаем из книги Варуха, где обвиняется Израиль, — что оставил источника премудрости (3:12). Посему, если отрицаются от написанного, то, став с сего времени чуждыми самого имени, в собственном смысле могут получить от всех наименование безбожных и христоборцев, потому что и сами себя так наименовали. Если же исповедуют вместе с нами, что глаголы Писания — богодухновенны, то пусть осмелятся сказать явно то, что думают втайне, а именно, что Бог был некогда без Слова и без Премудрости; пусть подтвердят в своем безумии: «Было, когда Сын не был, Христос не был, пока не родился», пусть еще объявят, что Источник не из себя породил Премудрость, но приобрел ее совне, чтобы смело им сказать: «Из не сущего произошел Сын», ибо это показывает уже в Нем не источник, но какой-то ров, как бы совне приявший в себя воду и восхитивший себе наименование источника.