существует только католичество, а православие оторвалось от своих корней и должно

покаяться. Мне тогда и тридцати лет не было, и я ехал домой и весь кипел;

помню, как я летел по лестнице метро и говорил: «Пусть путь его будет скользок,

и Ангел пусть преследует его!»— потому что его слова были таким

оскорблением истины, правды, единственного, что мне действительно дорого до

конца… И тогда я подумал, что царь Давид просто правдив, в его

обстоятельствах— да, он так же отреагировал, и конечно, его

обстоятельства были более трагичные, чем мои.

Есть другие места, где описывается покаяние, чистое, светлое покаяние. И

весь рассказ Ветхого Завета— это рассказ о человеческой жизни,

человеческой истории, человеческих душах, какими их видит Бог и какими люди

просвещенные, стоящие перед лицом Божиим, могли видеть себя самих и окружающих

людей.

Я дам вам еще один пример. Есть место в Ветхом Завете, в Книге Царств, об

учреждении царства среди евреев (1Цар8). Это место всегда

приводится как доказательство, что царство— божественное установление,

что король или царь является помазанником Божиим. А рассказ говорит вот о чем.

Прежде еврейский народ был водим духовными вождями: были патриархи, были

пророки, были судьи— это все были люди, которые не занимали как бы

официального положения, которых Бог вызвал из толпы, потому что они были Ему

открыты до конца, и они были способны провозглашать Его волю и проводить Его

волю среди людей. В какой-то момент Израиль посмотрел вокруг себя и увидел, что

находится в абсолютно особенном положении; никакой уверенности в завтрашнем дне

нет, у них нет постоянного вождя: сейчас у нас есть Самуил, мы ожидали, что его

сыновья унаследуют его роль и призвание, а они никуда не годятся, что же—

мы пропали? Давай-ка себя спасем, учредив какую-то уверенность. И они

обращаются к Самуилу и говорят: мы хотим быть как все народы (то есть именно

тем, чем они никогда не были, они были народом Божиим, тогда как все народы