призвание— совершить то, о чем мы просим, то есть быть делателями того, о

чем просим. И когда мы говорим Господу: Да приидет Царствие Твое, это не

значит: приди как Царь, воцарись, победи, установи Царство любви и правды.

Силой этого нельзя сделать, даже Богу это невозможно, потому что Царство

Божие— это Царство универсальной, всецелой любви. Святой Максим

Исповедник говорит, что Бог все может, кроме одного: Он не может заставить

человека полюбить Его. Любовь зависит от совершенной свободы, любовь— это

такое соотношение, когда ты всего себя отдаешь и всего другого воспринимаешь. И

это не может быть сделано каким бы то ни было насилием. Поэтому, когда мы

молимся о том, чтобы пришло Царство Божие, мы не только просим, чтобы Господь

нам дал силу, и благодать, и мудрость, и способность, и случай установить

Царство, мы также говорим, что берем на себя ответственность, что сами будем трудиться

в этом направлении.

Тут нам надо помнить, что Царство Божие, о котором мы молимся,— не

просто человеческое общество, ставшее гармоничным, общество, где нет вражды,

войн, нужды. Царство Божие— нечто гораздо большее. Строительство

общества, где все могли бы уживаться, можно себе представить, но тот Град

Божий, который должен вырасти из града человеческого, имеет совсем другое

измерение. Град человеческий, который мог бы раскрыться так, чтобы стать Градом

Божиим, должен быть таков, чтобы первым его гражданином мог быть Сын Божий,

ставший Сыном Человеческим,— Иисус Христос. Никакой человеческий град,

никакое человеческое общество, где Богу тесно, не может быть Градом Божиим. И

когда мы молимся, чтобы пришло Божие Царство, мы имеем в виду именно это: не

то, чтобы водворилась какая-то человеческая гармония, а чтобы в мир вошла

Божественная гармония, такая же широкая, бездонная, как Сам Бог, чтобы в этой

гармонии было место Богу.

И еще— мы берем на себя ответственность за это строительство. Христос

говорит, что Царство Божие начинается внутри нас. Оно начинается тогда, когда