Иоанна нам говорится: В начале было Слово (Ин1:1). Слово, Которое

выражает по отношению ко всему тварному миру все, что непостижимый Бог хочет

сотворить и передать нам. Это Слово— творческое Слово, и это Слово—

руководственное Слово. В начале было Слово, и Слово было у Бога. То есть

в Нем, в Боге выражение мысли всецело покоится в Его глубинах и превосходит

всякую возможность с нашей стороны полностью, неограниченно воспринимать

Премудрость Божию как она есть, а только раскрывается нам, постольку поскольку

мы можем ее воспринять, но воспринимается она через Слово.

О Слове сказано еще другое, чего мы не улавливаем ни в каком переводе. В

греческом тексте говорится не: Слово было у Бога, а: к Богу. И

этим указывается, что Слово Божие, Которое творит, Которое поддерживает,

Которое охраняет, Которое восполняет, Которое спасает, в конечном итоге само

обращено к глубинам тайны Божией в процессе непостижимого созерцания Сыном тех

глубин, которые принадлежат и Отцу, и Ему, и Духу Святому, и через это

созерцание Сын-Слово и нас влечет в эти глубины. Но Слово— это нечто, что

мы можем услышать и понять в меру нашей понятливости и благодаря тому, что это

Слово открывается нам. Это Слово говорится нам так, чтобы мы могли понять: оно

обращено в наши глубины, в те глубины, которые запечатлены образом Божиим в

нас.

Но есть еще другое. Это Слово оставалось бы внешним для нас, если бы мы не

могли к этому Слову и через Слово к глубинам Божественной Премудрости приобщиться.

Потому что, пока мы воспринимаем вещи умом или внешним опытом, мы остаемся как

бы вне тайны. И тут нам надо понять роль Святого Духа. В Сыне нам открывается

как бы объективно мысль Божия. Во Святом Духе мысль Божия приобщается к нам,

она пронизывает нас. Я говорил раньше об огне. Огонь непостижим, но мы его

видим и познаем как бы вне себя, хотя познаем очень глубоко. И вместе с этим мы

не можем к нему приобщиться иначе как этим видением. Но огонь нас приобщает к

своей сущности тем теплом и жаром, который из него исходит. Этот жар,