предела наших сил, мы постепенно сможем терпеть все меньше и меньше, пока,

наконец, потеряем всякую способность терпеть что бы то ни было. Мысль о

страдании, страх, что оно вернется, заставит нас принимать какие-то меры или

лекарственные средства— и мы доведем себя до полного поражения. Вы ведь

знаете, как люди часто прибегают к аспирину или чему-то подобному, потому что

чувствуют, будто что-то не в порядке. Часто это ощущение оказывается

обманчивым, ничего не случилось бы, но если вы снижаете свой уровень

выносливости, в какой-то момент окажется, что вы ничего не способны терпеть. И

тут, как я сказал, вас ожидает полный крах, потому что и без всякой реальной

причины вы будете жить в страхе, в тревоге: а вдруг появится боль,

страдание. Как часто люди проводят долгую жизнь— семьдесят, восемьдесят,

девяносто лет— в страхе смерти. Они могли бы жить спокойно и без страха

всю жизнь, за исключением одного дня, если бы отложили свое ожидание смерти.

То же самое можно сказать о самых разных видах страдания, которые мы

предвосхищаем и против которых стараемся бороться, порой успешно, пока дело

касается нашего тела, но только увеличивая при этом свою предрасположенность

тревожиться. А между тем смотреть в лицо реальности гораздо проще, чем мы

воображаем. Это очень важно в нашем отношении к страданию. Очень часто мы

находим его невыносимым не потому, что в данный момент не в силах терпеть его,

а потому, что относительно выносимая боль данного момента помножена на

воспоминание обо всем, что мы уже вытерпели, и на мысль о том, что страдание

будет все длиться и никогда не перестанет. Очень часто люди сдаются, теряют

мужество перед лицом страдания из-за того, что предвидят в будущем. Нам бы

очень пригодилось умение в каждый миг нести сиюминутную боль, страдание, вместо

того чтобы предвосхищать все будущее, вечную боль, бесконечное, все

возрастающее страдание. Здесь можно процитировать слова: «У меня нет ничего

общего со смертью: когда она придет, меня не будет, если я умер, ее нет». Если

я живу в настоящем времени, нет ни прошлого, ни будущего. Когда я окажусь в той