Господин Осипов считает, что пресуществле­ние Святых Даров в Тело и Кровь Христа означа­ет пресуществление в анатомический состав Тела Христа, единосущный (и то в умозрительной аб­стракции) любому человеческому телу; поэтому мы ничего не получили бы, прибавив к нашему те­лу еще такое же тело (элементы тела, ставшие пи­щей). Разумеется, г-н Осипов негодует на такую карикатуру Евхаристии, созданную им самим.

Господин Осипов пишет: «Если пытаться оп­ределить католическую точку зрения (на Таинст­во Евхаристии), то ее можно было бы назвать монофизитско-докетической».

Что касается монофизитства, оно здесь совсем не при чем, так как говорит о единой природе Богочеловека и к данно­му вопросу никакого отношения не имеет. Что же касается докетов, то они учили о призрачном явлении Христа; не об обмане наших чувств, а о замене воплощения мистификацией. Характер­но, что некоторые секты учат о будущем прише­ствии Христа в эфирном теле. Если, по мнению г-на Осипова, вера в пресуществление хлеба и вина в Тело и Кровь Христа это вера не в вели­кое Таинство, а обман зрения, когда не видят то, что есть на самом деле, то это скорее похоже на антидокетизм.

Но к чему приводит концепция г-на Осипо­ва? К тому, что евхаристический хлеб был вос­принят неслитно, неразлучно, неизменно в Боже­ственную благодать; Сын Божий восприял чело­веческую природу в Свою Ипостась и стал Бого­человеком. Если так же, как утверждает г-н Осипов, Он воспримет евхаристический хлеб («по-халкидонски») в Свою Ипостась, то станет Бого-человеко-злаком. Вот до какого абсурда доводят людей богословские эксперименты. Мало того, что г-н Осипов, смело зайдя в зазеркалье фило­софии, не мог отличить субстанцию от ноумена и акциденцию от феномена, он еще предложил сво­им читателям и слушателям учение о трехприродной Ипостаси Христа: божественной приро­ды, человеческой природы и растительной при­роды...

Монофизиты отвергли постановление Халкидонского собора. Господин Осипов решил исполь­зовать халкидонское определение для опроверже­ния Таинства Евхаристии. Господь говорит: Сие есть Тело Мое (Мф. 26, 26), взяв в Свои руки хлеб. Слово Истины не может стать относительным, метафорическим, речевым средством. Хрис­тос не сказал: «Этот хлеб соединен со Мной» (не­которые протестантские деноминации верят, что евхаристический хлеб соединен с Христом по­средством благодати — энергии Христа, прони­зывающей этот хлеб); Христос не сказал, что Он берет хлеб и вино, налитое в Чашу, в Свою Бо­жественную Ипостась, Он сказал прямо в самом полном и совершенном смысле: «Это Тело и это Кровь Моя».

Эти слова вместе с призыванием Духа Святого явились кульминацией Евхаристии, вечной бо­жественной печатью, которой Церковь освящает и запечатлевает евхаристические дары. Священник перед причащением народа, держа евхаристичес­кую Чашу в руке, произносит молитву: «...еще ве­рую яко сие есть самое пречистое Тело Твое и сия есть самая честная Кровь Твоя». Только человек, разделяющий эту веру, может приступить к При­частию, воспринять Христа, получить освящение благодатью. В противном случае он причастится в суд и в осуждение.

По мнению г-на Осипова, священник должен сказать: «Сие есть хлеб и вино, только соединен­ные с Христом, а не истинные Тело и Кровь Спасителя». Кальвин считал Причащение воспомина­нием о Тайной Вечери; Лютер ставил Причащение в зависимость от личной веры причащающего, отрицая объективную реальность Таинства. Госпо­дин Осипов создал собственную теорию о том, что преложение евхаристических даров в Тело и Кровь Христа не происходит, но они неразлучно, нераздельно, неслиянно, неизменно и навечно со­единяются со Второй Божественной Ипостасью, следовательно Божественная Ипостась становит­ся трехприродной.

Может быть, г-ну Осипову понадобилось из­вратить понятие субстанции, чтобы незаметно протащить свою идею о субстанциональном един­стве всего сотворенного, а затем выдвинуть еще какую-нибудь революционную теорию, вроде то­го, что Сын Божий через Свою человеческую Плоть, единосущную со всем остальным творени­ем, ввел весь космос в Свою Божественную Ипостась и спас ее, как у гностиков Христос - эон спа­сает ахамот-софию.

В целях популизма своих идей г-н Осипов на­зывает учение о преложении Святых Даров като­лическим. Борясь с Православием, он в целях ма­скировки утверждает, что борется с католициз­мом. Я повторяюсь, потому что надо помнить о его полемическом приеме.

Господин Осипов говорит, что вера в то, что хлеб и вино становятся Телом и Кровью Христа (т.е. вера всей Церкви),— это вера в какие-то алхимические превращения, что при такой вере Та­инство Причастия становится магизмом, т.е. чем-то сродным демонизму. Он утверждает, что эта вера, которую исповедует каждый причастник, всего-навсего грубое католическое понимание: «...это грубятина, просто невероятнейшая, кото­рой приходится только удивляться...» Мы удив­ляемся не только новаторству г-на Осипова, но также жаргону, на котором он говорит о священ­ных предметах.

Это не единственный «перл» богословской стилистики, он пишет: «Неужели вот так и в Цар­ствие Божие можно завести, раз - и захлопнуть двери, не выскочишь оттуда, прямо красота...» Что это, цитата из журнала «Безбожник» или по­черк газеты «Московский комсомолец»? Оказы­вается, это ухарские выражения из лекции преподавателя Основного богословия…

Профессора до­революционных духовных академий отличались глубоким знанием классического русского языка и их произведения с формальной стороны можно было рассматривать как образцы стилистики. Те­перь мы видим деградацию языка, которая явля­ется отражением деградации мышления, так как язык представляет собой как бы тело мысли.

И, все-таки, мне хочется сказать, что когда г-н Осипов приходит к Причастию и слышит слова священника: «Причащается раб Божий Алексий честнаго Тела и Крови Христовой», то он, как принципиальный человек, должен заявить: «Нет, я причащаюсь хлебом и вином, соединенными с Телом и Кровью Христа, и только в этом отноше­нии могу назвать их Телом и Кровью Христо­вым, а реальное преложение их в Тело и Кровь я отрицаю».

Евхаристическую концепцию г-на Осипова нельзя рассматривать как частное мнение — это догматическая ошибка, которая может лишить человека вечной жизни. А так как студенты г-на Осипова будущие священники, то они будут впос­ледствии совершать Евхаристию без необходимой веры, что причащаются сами и причащают других истинного, реального, несомненного Тела Христа Спасителя. Так что это экклесиологическое нова­торство может обернуться непоправимой бедой для многих.