"Сила, которая вызвала меня к жизни, слепая", - вторит этой мысли Шопенгауэр, и она повторяется во множестве вариантов в идеях о "случайности" или "заброшенности" нашего "я" в этот враждебный и абсурдный мир, затерянный среди стольких других. Премудрость же находит во всяком творении "любовь, что движет солнце и светила", любовь в ее зрячести, любовь в ее разуме, созерцающем "тайны славы Божией, сокрытой в существах и вещах" (преподобный Исаак Сирии). Правда, чаще всего человек предпочитает пользоваться тайнами мироздания так, как генеральный штаб какой-либо армии использует сведения, добытые у другой. Но какие бы секреты ни оказывались в наших руках, и как бы мы ни пользовались ими, они - лишь мелкие осколки той бездонной и неизмеримой тайны, которая лежит в истоке творения, имена которой - Любовь и Премудрость.

И коль скоро мы говорим о Премудрости, касающейся "этики жизни", то она начинается с тех же слов, с которых начинается и христианство: "Слово стало плотию" (Ин. 1:4). Всякий раз, когда рождается человек, Бог вновь сходит на землю - в свете, который "просвещает всякого человека, приходящего в мир" (Ин. 1:9), в Слове премудрости, скрытой в его душе и заложенной в самом его творении, наконец, в образе Божием, лике Христовом. "Или вы не знаете самих себя, что Иисус Христос в вас? Разве только вы не то, чем должны быть" (2 Кор. 13:5).

Слово, соучаствующее в зачатии, выносит человека из любви Божией вовне, из первоначального образа к полноте его существования. "Развиваясь и проявляясь в известной естественной последовательности, - говорит святой Григорий Нисский, - она (человеческая природа) продвигается до совершенства, ничего не привлекая извне, но сама себя последовательно доводя до совершенства"19.

Слово Божие никогда не молчит, оно обнаруживает себя повсюду, восходя от славы к славе - от строения гор и семян растений до зародыша человека. Только человеку дано вспомнить свое устроение, но в этом воспоминании просыпается и приносит свою благодарность все творение как жилище премудрости, как язык Слова. Ибо "тайна Воплощения, - говорит преподобный Максим Исповедник, - заключает в себе значение всех тварей".

Воплощение - ключ к тому, что все в мире существует и развивается "во Христе", присутствующем в истории и в творении, знак того, что на всем начертан Его образ. Воплощенное Слово истории спасения - это умирание на Кресте и пробуждение со Христом к новой жизни. "Кто познал тайну Креста и погребения, - продолжает преподобный Максим Исповедник, - знает также "разум вещей". В свете этого разума все - ив первую очередь наука о жизни - приобретает новый смысл, ибо всякая жизнь причастна Воплощению и Слову, и сам человек, по словам святой Григорий Нисского, стал "подражанием Богу".

Православие, однако, скорее, избегает говорить о "науке жизни" как совокупности нравственных нормативов и не создает этики, отделенной от духовной жизни. Абсолютной нормой остается благодарное принятие любви Божией, что конкретно означает сохранение и поддержание человеческой жизни в ее начале, расцвете, упадке, конце и отказ от пародии на ее искусственное воспроизведение (клонирование). В остальном, если нам позволено судить о том, не следует создавать еще одного свода раз навсегда установленных запретов и разрешений, создавая еще один окоп между "традиционалистами", запрещающими все, о чем и в голову никому не могло придти подумать много столетий назад, и "реформаторами", так сказать, милосердно "входящими в обстоятельства"... Искусственное оплодотворение не должно приниматься в качестве права и принципа, поскольку человеку не следует вторгаться в святилище созидаемой жизни, но если ребенок, зачатый таким образом, станет служением жизни бесплодной пары, вдохнет в нее новую жизнь, то Православная Церковь с глазу на глаз, в рамках отношения между духовным отцом и духовным чадом, скорее всего не станет спешить со своим твердым и категорическим "нет"...

"За все благодарите"

Христианская этика начинается со слов: "Не входи в суд с рабом Твоим" (Пс. 142:2) и означает прежде всего осознанный отказ от тяжбы с Богом, от соперничества с Ним, от похищения Его власти. Она исходит из древнейшего христианского символа веры: "Иисус есть Господь", - того символа, который должен охватить собою все мое существование. Иисус есть Господь моего зачатия и появления на свет, моего брака, как и моего безбрачия, моего объятия и моего воздержания, моего семени, моего ребенка, моей смерти20. Иисус есть Господь и моего воскресения с Ним и в Нем. И на всем, чем отмечено Его господство, должен лежать Его образ и прикосновение Духа Святого, названного "Животворящим".

Если существует православный подступ к биоэтике, то он отнюдь не заключается в каком-то горделивом обособлении и противоспоставлении себя иному, скажем, католическому или протестантскому подходу: "У вас, мол, все как-то вкривь и вкось, зато вот уж как славно у нас...". Православное мышление в этой области, мне думается, должно быть принципиально неполемичным и неидеологичным, и выражаться не столько уверенной формулой: "А вот наша Церковь считает, что...", сколько призывом апостола Павла: "За все благодарите: ибо такова о вас воля Божия во Христе Иисусе" (1 Фее. 5:18). В буквальном переводе: "творите Евхаристию во всех вещах". Это значит: "благодарите во Христе", "творите Евхаристию" в рождающемся, живущем и умирающем человеке, узнавая в каждом воплощенного и распятого Бога, удивляясь и радуясь Его "дивному устроению" повсюду, где "жизнь жительствует". И принимайте эту жизнь, как мы принимаем освященные дары, ставшие Телом и Кровью Христа.

Эта "евхаристическая премудрость" должна стать истоком, тонусом, движущим началом христианского мышления наших дней как альтернативы тому познанию с его скрытой похотью к власти, которое пытается теперь овладеть и манипулировать жизнью. Сегодня это манипулирование грозит нам новым тоталитаризмом, более "мягким" и изворотливым, чем ставший уже допотопным тоталитаризм доктрины, однако, не менее лживым и человекоубийственным. Генетическая утопия, которая исподволь подбирается к нам, может быть побеждена лишь возвращением к истоку и смыслу творения, к Евхаристии жизни, т.е. вниманием всего нашего существа к той любви, которая сокрыта в каждой клетке нашего тела, той Премудрости, что: от века... помазана, от начала, прежде бытия земли (Прит. 8:23).

1 Настоящая работа представляет собой переработанный авторский перевод статьи (первоначально доклада), опубликованной в сборнике "Religion! e Bioetica. Un confronto sugli inizi della vita". Padova. 1997. C. 243-262

2 В русскоязычной литературе укажем прежде всего на книгу врача И. В. Силуяновой "Современная медицина и православие" (М., 1998), вышедшую по благословению и с кратким напутственным словом Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II

3 Claudia Mancina Sperimentazione sugli embrioni e aborto. Un punto di vista delle donne, in: C. Viafora (a cura di). Centri di bioetica in Italia. Orientamnetni a confronto. Padova, 1993. P. 272-273