Назовет и сделает такого другом Своим ибо работающие Богу Его угодники почитаются и прославляются как друзья Божий. Не называет ли Писание Авраама другом Божиим, когда апостол Иаков говорит: "Верова Авраам Богу, и вменися ему в правду, и друг Божий наречеся" (Иак. 2, 23)? Но послушаем, как и Господь наш называет святых апостолов: "Вы, — говорит Он, — друзи Мои есте, не ктому вас глаголю рабы, но друзи" (Ин. 15,14-15).

Какая же честь выше того, чтобы быть другом Божиим? Если среди земных почестей весьма честен тот муж, которого царь возвеличит и назовет своим другом, то тем более в горней вечной славе велика и превелика честь тем, кто становятся друзьями Царя Небесного. Возвеличил Фараон Иосифа, а Артаксеркс Мардохея, и были они честны и славны, но уже и удостоенный почести, и удостаивавший почести, и оказывавшие почитание, все они уже давно "преидоша яко сень, яко сон" (Пс.143, 4)

, и неизвестно даже место на земле, где они находятся. Та же честь, которою Бог почтит и прославит на небе друзей Своих, не прейдет в бесконечные веки. Ибо и Бог, хотящий почтить и прославить, вечен, и те, которые от Него получают почести и прославляются, будут бессмертны, а слава их небесная — бесконечна. Чей язык сможет исповедать вечную сию честь друзей Божиих, или чей ум человеческий постигнет ее?

Святой апостол Павел, восхищенный туда и слышавший неизреченные глаголы, говорит: "Не леть есть человеку глаголати" (2 Кор. 12, 4). Почему? Потому, что ум человеческий не может объять то, что видел и слышал Апостол, если бы он сие и поведал. Разве только из земных примеров кто отчасти сможет постигнуть небесное, помыслив о следующем: нет на земле большей чести, чем честь царская, а на небе каждому рабу и угоднику Господню, как другу Божию, дается царская честь, как Сам Бог говорит: "Наследуйте уготованное вам Царство" (Мф. 25, 34).

Дастся им престол царский, как обещал Царь ебесный, сказавший: "Побеждающему дам сесть со Мною на престоле (Апок. 3, 21). Дастся и венец царский, по апостольскому слову: «Отложимися венец правды, егоже воздаст ми Господь в день он, не токмо же мне, но и всем возлюбившим явление Его» (2 Тим. 4, 8). И всякий друг Божий прославится как царь в Небесном Царстве, а что еще более почетно для Божиих угодников?

Хорошо говорится: "Богу работати есть царствовати" (2Тим.2, 12). Хочешь ли ты, человек, наслаждаться какими-либо благами и радоваться без печалей, угождай Богу, работая Ему, и дастся от Него тебе сладость и радость истинная. Всякое обретающееся в мире сем услаждение и радование не есть истинное, но ложное, так как оно временное и превращается в себе противоположное состояние.

Сладость греха превращается в горесть, только отчасти услаждает и погибает, а после сего не что-либо иное остается человеку, как только горесть; и это отчасти потому, что погибла временная сладость, отчасти же потому, что лишила она вечной сладости, исходатайствовав горькие муки. Точно так же и радость мира сего претворяется в печаль и сетование: только на короткое время увеселит, а затем и минует.

Сладость же и радость в Боге есть истинная, неизменная и вечная, так как Бог истинен, неизменен и вечен. Сподобляются сей Его Божественной сладости и радости те, которые стараются угождать Ему в этой временной жизни, не иным чем желают услаждать свое сердце, как только Его Божественною любовью, и не о ином чем радуются, как только о Спасителе своем Боге.

Таких никакая горесть мира сего не может огорчить, так как они имеют в сердце своем сладость Божественной любви; их также никакие бедствия настоящей жизни не могут опечалить, ибо внутри себя они имеют духовную радость о Спасителе своем Боге. Таков был Павел, говоривший: "Радуюся во страданиих моих" (Кол. 1, 24); и еще: "Сладце похвалюся в немощех" (2 Кор. 12, 9). В каких немощах?

— в досаждениях, в бедах, в изгнаниях и притеснениях. Биемый радуется, бедами огорчеваемый услаждается и доброжелательствует в том, что для иных является ужасным и горестным; и в том он веселится, в чем прочие плачут и рыдают. Что же такое в нем при бедствиях создавало услаждение и радование? А то, что он возлюбил Бога всецело, и его "ничтоже от любве Божия разлучити можаше, ни гонение, ни беда, ни мечь" (Рим. 8, 35-39).

Мы же обратим внимание на то, как Бог угодников Своих духовными сладостями еще при жизни сей увеселяет, и сколь больше увеселит их в будущей жизни! Сего и древние праотцы желали, стараясь и сами всячески угождать Богу, и детей своих научая богоугождению.   События в третьем столетии второго тысячелетия   Немного времени прошло после смерти праведного Сифа, как племя его, бывшее святым и праведным, весьма развратилось и уклонилось после 1200 года от создания мира в жизнь беззаконную и скверную.

"Видеша, — говорится в Писании, — сынове Божий дщери человечи, яко добры суть, и пояша себе от них жены, яже избраша" (Быт. 6, 2), то есть племя Сифово смесилось с дочерями племени Каинова прельстившись красотою лиц девиц и жен тех. И преступили они заповедь Божию, переданную им праотцами Адамом, Сифом и Еносом, которою требовалось, чтобы святое племя Сифово не входило в общение с отвергнутым Богом племенем Каиновым. Когда сыны Божий (племя Сифово)

пренебрегли заповедью Божиею и отвергли бывшее среди их племени законное и благословенное супружество, тогда они начали беззаконствовать в прелюбодеянии служа в своем неудержном блудном раздражении плотским сластям и пребывая в скверном болоте нечистот греховных. Тогда и Бог начал их презирать, ибо сказал: "Не имать Дух Мой пребывати в человецех сих, зане плоть суть" (Быт. 6, 3)

, то есть совершенно поработили себя сладострастию плотскому и греховному. Скоро Бог показал на них знамение Своего прогневания, ибо не благословил их ложа беззаконного, не сотворил так, чтобы у них рождался обыкновенный человеческий плод, но попустил, в обнаружение Своего гнева, чтобы происходил от них необычный род. Рождавшиеся у них дети были как некие страшилища, некрасивые по виду; и когда они достигали возраста мужа, то делались не подобными по возрасту обыкновенным людям, но превосходили эту меру возраста, уподобляясь как бы неким деревьям дубравным.