Поминайте на­ставников ваших, отца и матерь, ибо они прежде всего являются наставниками человека в юности его, а также и тех, которые наставники ваши по духу и о которых говорит вам слово Божие. Поминайте их; взирая на ко­нец жизни их, помните их добрую жизнь, богоугодные дела, душеполезные слова и наставления, которыми они поучали вас, подражайте вере их и поревнуйте их богоугождению.

Помня же о наставниках, помни всякий и последний твой вздох, смерть, гроб, тление и превраще­ние в прах. «Поминай последняя твоя». Обе эти памяти, то есть, о прежде почивших на­ставниках и о своей кончине, великую приносят пользу. Для тех ходатайствуется отрада и милость Божия, для себя же испрашивается добрая жизнь с убережением от грехопадений.

«Поминай, — сказано, — последняя твоя, и во веки не согрешиши». Будем хранить память о блаженной памяти представившихся богоугодных му­жах, будем воссылать о них к Богу свои хотя бы греш­ные молитвы и умилостивим Его человеколюбную бла­гость. При памяти же о них вспомним и нашу кончи­ну и предложим слово о памяти смертной, «Господу поспешествующу и слово утверждающу».

Хвалю тот добрый обычай нынешних времен, по которому многие люди ходят ради обучения в другие государства, ибо из-за моря они возвращаются умудрен­ными. Слышал также я, что некие мудрецы мысль о смерти назвали особой философией, особым любомуд­рием. Если же память смертная есть философия, то не­удобно, сидя дома, учиться этой мудрости, но следует искать ее и в чужих странах.

Пойду теперь я не плотскими, но умственными но­гами за море, в чужие страны, из Европы в великую Азию, из настоящих лет в древнейшие, давноминувшие. Так хаживал и Давид, говоря: «Помыслих дни первые, и лета вечная помянух» (Пс. 76: 6). Это зна­чит, что он привел на ум и "древнейшие мимошедшие времена и рассмотрел пророчески те, которые после нас будут, ибо умственные ноги движутся взад и вперед и настолько скороходны, что одним шагом доходят и до древних лет, и настигают и будущие.

Этим умст­венным хождением пойду и я в дальние страны и в мимошедшие древние времена. Прежде всего я пройду страну, порубежную между Европой и Азией, называе­мую Лакедемонской. В ней я вижу лакедемонского ца­ря Павзания, сидящего на престоле своем с великою гордостью, и стоящего пред ним славного философа Симонида. Царь говорит философу: «Скажи мне что-либо из твоей философии, что было бы полезно для ме­ня и осталось в памяти».

Философ же ответил: «Помни, царь, что ты человек смертный». Не велик ответ сей, зато полон он великой мудрости. В нем философ пред­ложил царю две мудрые и благопотребные вещи. Пер­вая: помни, царь, что ты смертный человек, а не Бог; ты имеешь рождение одинаковое со всеми людьми, а не какое-либо особенное; ты имеешь тело такое же, как и у всех людей, а не какое-либо другое; ведь тело твое не из сребра, злата, или какого-либо драгоценного камня, но из того же болота, гноя, тления и смрада, как и у всех людей; помня сие, не будь гордым.

Вторая вещь: помни, царь, что ты смертен, а не будешь жить вечно. Сегодня ты сидишь на престоле, а на утро ты можешь быть во гробе. Сегодня — во славе, а завтра — в смраде; сегодня — в светлой палате, а утром — в темной яме; сегодня — в царской порфире, а утром — в погребательном хитоне; сегодня — в богатстве и мо­гуществе, а утром, будучи мертвым, ты ничего не бу­дешь иметь и не в состоянии будешь что-либо сделать; сегодня все предстоят тебе, а завтра ты останешься один в недрах земных; сегодня все тебя слушают, а ут­ром — никто, ибо кто слушает мертвого, и что может повелеть мертвый?

Сегодня ты страшен для всех, а за­втра кто убоится тебя, мертвого? Сегодня на тебя смо­трят очи всех, а утром прах земной скроет тебя от очей всех; сегодня ты неприступен, и только некоторые из вельмож приближаются к тебе, простолюдины же едва издали видят тебя, а утром, лежа во гробе, ты будешь попираем всеми. Итак, помни, царь, что ты человек и что ты смертен.

Кратки сии слова того философа, но много мудрос­ти в них; мал ответ, но великая в нем сила. Получив пользу в Лакедемонии, я пойду в Грецию. Слыша о славных афинских царях и об училищах му­дрых философов, я иду туда и вот вижу в Афинах не­коего достойного мужа, отличающегося верхней одеж­дой философа. Кто же он такой? Спрашиваю.

Оказы­вается — философ Солон, славный среди философов. Его считают одним из семи умнейших мудрецов Греции. Он и добрые законы гражданские написал афинянам, и не­счастный конец предсказал Крезу, царю лидийскому, счастливому во всем. Этот философ Солон, придя к своему эллинскому капищу, начертал на нем большими буквами. Я же, стоя издали, читаю, что он пишет; и вот вижу, он написал: «Познай самого себя».

Для чего ты, философ, написал сие на дверях вашего капища? Для того, говорит он, что сюда каждый день приходит мно­жество народа, и посему всякий входящий может каж­дый день читать и подумать, какое значение в этих сло­вах и чему они учат. Поразмысли и рассуди о них сам. Как же их понимать? Положи в уме твоем такой во­прос: кто ты, откуда и куда идешь? Кто ты?

Ты — тленный человек, гнойный, немощный, подверженный всяким болезням, всяким злым случаям, всякому несча­стью и всяким бедствиям. Откуда? Ты создан из праха земного; зачат ты от похоти плотской, рожден в болез­нях материнских, произошел из нечистого места. Куда же идешь? В гроб; нет иного конца никому: ни царю, ни князю, ни богатому, ни нищему, ни мудрецу, ни не­вежде; всем — гроб. А в гробе что?

Тление, червь, смрад, гной, прах и крайнее уничижение. Итак, каж­дый познай самого себя. Не худо учение и сего филосо­фа; следует похвалить его. Получив пользу в Афинах, я иду дальше. Из Афин я иду в Дельфию. Там я вижу некоего Зенона, который вопрошает немого Аполлонова идола: как лучше устро­ить жизнь свою? Глупый вопрошает глупого.