виноградной ягоды; не спрашивайте у них виноградного грозда, как у нас того, что произрастает в Индии; сеятель бороздит землю еще во время зимы и снег захватывает жатву; ветры срывают с жнеца одежды, если он не ста­нет бороться с их силою, плотно обвер­нувши себя одеждами: у них почти нет весны и осени, которые увлекаются худым соседом своим зимою, под его власть.

И так в сей-то стране и в настоящем месяце (мучитель), совлекши со святых оде­жду, совершенно обнаженных поставил на открытом воздухе, измыслив для учеников благочестия казнь противоположную вавилон­ской пещи царя Ассирийского. Но нет ни­чего сходного, но отношению к жестокости боли, между жгущим огнем и приводящим в оцепенение и замораживающим холодом: первый по его действию подобен мечу, на­нося скорую смерть; последний же, нанося равносильную боль, при этом надолго замедляет кончину.

Вообще самые продолжитель­ные страдания суть те, которые происходят от холода; таковые например чрез четыре дня перемежающаяся лихорадка, рак, карбункул и другие болезни, которые по рассуждению врачей производятся в телах холод­ною материей; так люди более холодные и тучные отличаются большею вялостью и имеют тело не столь способное к деятельно­сти.

Тоже и относительно бессловесных животных: более горячая из них быстры и легко подвижны, когда настоит нужда; про­тивоположного же свойства,— медлительны и как бы связаны неповоротливостью; так лошадь быстра и возбуждается свистом пре­жде удара бича; осел напротив ленив, едва палкою принуждается к продолжению пути. Леопард — жив и быстро летит по лесам с своим теплым и сухим телом; медведь напротив медлен, обладая более плотными членами тела.

Я изложил пред вами эти сведения из природы не без цели, но чтоб вы поняли терпение сих мужей, обратив внимание на образ их мучения. Зима делает судоход­ные реки пешеходными и претворяет теку­чую коду в твердый камень; холод разрывает скалы, когда проникает в глубину; и в телах противоположного свойства про­изводит равно вредное действие, превращая в камень жидкие и разрешая твердые.

Так вино, когда замерзает, принимает вид со­держащей его бочки и жидкое масло твер­деет, получая форму своего сосуда; стекло и черепица, подвергаясь действию влажно­сти, разрушаются. Животные, ведущие жизнь в горах и под открытым небом, одни (от холода) погибают, другие же от чрез­мерной стужи забывают свою дикость: оле­ни и дикие козы ищут приюта в укрытых местах; в это время они не боятся даже собак, не бегут от подходящих к ним, потому что большее зло всегда изгоняет боязнь меньших опасностей; птицы ищут тогда жилища вблизи людей и остаются под одною с ними кровлею.

Люди копают море и орудиями каменсечцев режут воду; жи­вущие вблизи не сообщаются между собою. Такое время и сделалось для тирана оружием против мучеников. Ибо должно было, как кажется, великому и согласному строю блаженных подвергнуться новому роду мучения для того, чтоб пред множеством других мучеников могли они получить несрав­ненную славу благочестия.

И так они стоя­ли, дрожа от холода; члены их замерзали, но образ мыслей их был непреклонен; они стояли, представляя зрелище подвига для ангелов, людей и демонов. Ангелы ожида­ли отрешения (от тела) душ, чтоб, прияв их, возвести в назначенное им место; лю­ди с напряженным вниманием ждали окончания (их подвига), испытывая силу общей всем природы, — в силах ли мы превозмочь столь великие мучения из страха и на­дежды будущего?

Демоны же с особенным вниманием следили за происходящим, силь­но желая видеть падение борцов и малодушное уклонение от опасностей; но надежда их была посрамлена укрепляющим Богом... Видели (мученики) изувечение членов, каж­дый своих собственных и все друг у друга: один лежал с разрушающеюся от холода ногою или пальцами; у другого лежащего природная теплота тела уже готова была до конца охладиться.

Как сильные ве­тры, пронесшись над покрытою деревьями местностью и потрясши вершины дерев, низвергают их с корнем на землю: так повергнут был зимнею стужею строй бла­женных, — благородные произрастения рая, украшение человеческого рода, корни нашего произрастения, воины Павловы, копьеносцы Христовы, разрушители жертвенников, строи­тели церквей, предназначенные ратовать про­тив варваров и окончившие подвиг про­тив общего врага человечества.

Смерть же для них не была неизбежною или неотвра­тимою, необходимостью, сохранение жизни для них было очень удобно и в их власти, если бы они только захотели малодушно вос­пользоваться тем, что было у них в виду. Неподалеку находилась баня, которая с осо­бенною мыслью устроена была в соседстве с местом мучения. Дверь ее отворена и стояние около нее приглашали (войти)

; ибо тиранит, и коварный изобретатель гонения и всякого рода козней, предложил замерзающим близкую приманку к преступлению и советовал самим стремиться к врачевству, подобно тому как и отец его советовал первозданным вкушение от древа. Они же тогда еще более явили свое муже­ство, зная, что терпение тогда только выдер­живает искушение, когда воздерживается от наслаждения предоставленного нашей свободе.

Это в древнее время на самом деле и показал дивный Даниил; ибо когда его убе­ждали принять обильную и приятную пищу и питие, он по презрению и отвращению от идоложертвенного предпочел употребление злаков; при скудной пище, постясь, он процветал и был телом здоровее питавшихся обильно: ибо в том особенный дар Божий, что Он верным рабам, в их лишении, дарует более, чем можно наде­яться.

Впрочем, поелику к высоким делам примешивается зависть, то блаженное ополчение находилось в опасности потерпеть поражение, и полнота его четвертей десятерицы едва не погибла; ибо один из них, измученный холодом, увы, при самом кон­це победы оставил соратников и по ко­варству тирана удалился к бане; жизнелюбец пожалел о плоти уже истощенной, отпал от надежды, но не получил и самой временной жизни, тотчас скончавшись по­сле преступления.