Большевистский вопрос, по существу своему, по своей глубине, есть прежде всего вопрос религии, то есть определяющий положение человека во Вселенной. Большевики имеют свою веру. Их вера заключается в безбожии, в атеизме. Они веруют, что Бога нет. Между большевиками и верующим русским народом особенное разногласие заключается в том, как жить - по заповедям ли Божиим, или по усмотрению человеческому? По правилам ли Церкви или по человеческим соображениям? Со Христом или без Христа? В Церкви или без Церкви? Признавши Бога, нельзя не признать и Христа как Его сына и Посланника. Признавши Христа, нельзя не признать и Церкви как Его установление. "Созижду Церковь Мою, и врата адовы не одолею". Бог без Христа - отвлеченность. И Христос без Церкви - тоже отвлеченность. Бог, Христос и Церковь неотделимы, неразрывны. Вера в Бога, во Христа и в Церковь помогла русскому народу создать великое государство. Вера в Бога, во Христа и в Церковь помогла русскому народу выдержать последнюю страшную войну. Держась за русский народ, за Родину, большевики, в сущности, держатся за Бога, за Христа, за Церковь. Русский народ, несмотря на все невероятные трудности и тяжести последней войны, не упал духом и победоносно выдержал ее, потому что внутренне опирался на Бога, на Христа, на Церковь. В этом заключалась его духовная сила. В 17-м году он разбежался с фронта, чего и теперь многие ожидали; но русский народ, жертвуя миллионами своих детей, неся огромные материальные потери, упорно и успешно, преодолев врага, вытеснил его за пределы родной земли [1], хотя этот враг по своему упорству и по обеспечению армии не имел равного в мире. Эта перемена русской психологии по сравнению с 17-м годом свидетельствует, что русский народ за истекшие 25 лет успел глубоко измениться и почувствовать себя ответственным хозяином Русской земли. Если у него появилось такое чувство ответственности за свою землю, то ему нужно почувствовать такую же ответственность за неприкосновенность своих религиозных верований, за свое православие, не остаться с пустотой в душе и отстаивать свою тысячелетнюю веру с такой же сознательностью и твердостью, с какими он отстаивает свою землю. Он должен решать вопрос своей жизни во всей полноте, а не в одной только материальной, хозяйственной его части. Он должен его решать и в области духовной, т.е. религиозной. Для откладывания этого решения, и тем более для безразличного отношения к делу веры не должно быть места, так же как и к вопросу о спасении Родины. Русский народ должен определенно и твердо решить как он хочет жить - с Богом или без Бога, со Христом или без Христа, со святыми или без святых, с молитвой или без молитвы? Для откладывания этого вопроса нет возможности. Этот вопрос стоит теперь не перед одним только русским народом, он стоит перед всем человечеством и все более более обостряется. Приближаются сроки, указанные Словом Божиим, когда все человечество должно будет определить и перед своей совестью, и перед Богом, со Христом ли он хочет жить, или без Христа, или против Христа - с Антихристом, с дьяволом. Сроки приближаются. Нельзя закрывать глаза не будущее. Наступает время решения последней судьбы мира и человека, предуказанные Христом и апостолами, а еще раньше - пророками. Мир идет к своему предопределенному концу. Первый, допотопный мир погиб от воды. Нынешнему миру предсказана гибель от огня. И разве это предсказание уже не исполняется? Разве мир уже не горит? Разве не готовятся средства и способы к еще большему его горению. Кончине мира должно предшествовать разделение человечества на два лагеря - и разве эти два лагеря уже не обозначились: царство Христа и царство Антихриста? Дьявол собирает все свои силы, напрягает весь свой ум для предстоящей решительной борьбы с Богом. Вы сомневаетесь в существовании дьявола - оно вам представляется остатком средневековых предрассудков? Но разве вам известны все таинственные глубины мироздания? Ведь вы знаете только самый незначительный, поверхностный уголок мира, да и тот - весьма неопределенно. Не будьте легкомысленны в своих суждениях и заключениях о тайнах и глубинах мировой жизни. Борьба будет исходить, конечно, не от Бога. Зачем Богу бороться со своим созданием, которого Он мог и не создавать? Бог может, конечно, и уничтожить дьявола, но разве для того он дал ему жизнь и свободу, чтобы уничтожить его? Бог ожидает от дьявола покаяния и смирения. И то и другое находится в руках дьявола. Гибель дьявола зависит не от Бога, а от самого дьявола, от его упорства во зле. Все это глубоко таинственно и ужасно. Борьба будет исходить от дьявола, в безумном ослеплении гордости поднявшегося на своего Творца, не ради победы, которой, он прекрасно знает, не может быть, а ради гордости и самолюбования борьбы со своим Создателем. В этом же будут находить свое удовлетворение и его сторонники: вот мы какие - смотрите на нас. И люди и ангелы, увлеченные дьяволом, будут ясно сознавать бесплодность своей борьбы с Богом, но отойти от дьявола уже не захотят из гордости. Создается ужасное положение. Вместо простой, ясной и радостной правды Христовой, столь легко и понятно осуществляемой, люди будут добиваться правды мнимой, фантастической, воображаемой, по обольщению дьявола, приводящей к тоске и мучению. Итак, не будем закрывать глаза: основным вопросом жизни является вопрос правильного отношения к Богу и Христу. Все другие вопросы современной жизни, социальные, национальные, политические и т.д. получают правильное освещение и разрешение не иначе как на основе правильного отношения ко Христу, т.е. решаются ли они со Христом или без Него. Итак, с кем же свяжет себя русский народ при будущем разрешении всех стоящих перед ним вопросов - будет ли он разрешать их со Христом в сердце или без Христа? По своим традициям, по заветам своих великих праведников и молитвенников ясно, казалось бы, что русский народ должен был бы идти вместе с ними одним путем - вслед со Христом. Но темна, загадочна и полна внутренних противоречий душа русского человека, как это отметил Достоевский. Любимое и ценимое добро русский человек может по какому-то капризу отвергнуть, а ненавидимое зло, по капризу же, предпочесть любимому и ценимому добру. Не таковы ли были в свое время Разин и Пугачев. Не по вражде к добру русский человек предпочтет ему зло, а по какому-то болезненному капризу ради того, чтобы не показаться праведником в глазах людей. Любя Христа, веруя в Бога, русский человек пойдет не за ними, а назло себе - за дьяволом и антихристом по какому-то странному, мучительному, тяжелому, но неотвратимому капризу болезненной воли, назло самому себе, назло всему доброму и светлому, чтобы мучить себя, показать независимость своего характера, своей воли, своих действий. Вся эта болезненная русская психология глубоко была понята и изображена Достоевским. Горе, горе нам от этих болезненных изломов нашей души, не умеющей твердо и последовательно идти с любимым добром и правдой за Христом и Богом, всегда мечтающей изобразить нечто особенное и небывалое, всегда живущей между двумя безднами - бездной неба и бездной ада. Сами большевики предпочтут, конечно, идти с антихристом, который пленит их своим ученым и техническим авторитетом, в котором они будут видеть своего великого вождя, представителя нового, просвещенного, передового человечества. (Вспомним, например, антихриста, изображенного в "Трех разговорах" В. С. Соловьева, который есть только жалкое подобие будущего антихриста).

Дьявол не может не знать исхода борьбы, но гордость никогда не позволит ему признать свою ошибку, смириться перед Богом, уступить. В этом "уступить" и заключается вся сущность борьбы, исходящей из гордости. Если бы он это сделал, то погубил бы весь воображаемый смысл своего существования. Изменить создавшееся положение вещей и спасти Русскую землю от готовящейся участи ничто не может. Страшные и потрясающие события будущего, о которых говорит Апокалипсис, охватывающие все человечество, не могут найти для себя более подходящего места на земле, как бесконечные просторы Русской земли, стоящей в центре всех народов, населяющих землю, и могущей все их вместить на своей территории. В других местах земного шара тесно, неудобно разыгрываться последним событиям мировой драмы, да и нет там исторически подготовленной почвы - там все уже переполнено другими историческими событиями. Россия европейская и азиатская, в совокупности - единственное место на земном шаре, могущее вместить в себе на едином сплошном пространстве все человечество, все народы земли, со всей их разнообразной культурой, цивилизацией и традициями. Россия - узел мира. А Европа - только часть этого узла, один из его завитков. В русском необъятном просторе - и физическом и духовном - всем и всему найдется место в те грядущие и, может быть, сравнительно недалекие времена, так ярко, образно, таинственно и потрясающе изображенные в откровении святого Иоанна Богослова. Ошибаются те, кто считают написанное в Апокалипсисе плодом болезненной фантазии. Разве слова откровения о саранче с железными крыльями и с человеческими головами, извергающей на землю из своих хвостов огонь и серу, не осуществляются уже в наши дни. Или другие слова о том, что люди будут искать убежище и спасения от смерти под землей, прятаться в пещерах и потаенных местах, не исполняются? А ужасы атомных бомб?! Мы с удивительной беспечностью относимся ко всем этим явлениям и предсказаниям, ко всем грядущим ужасам, видя - не видим и слыша - не слышим. Но ведь и эта наша слепота и глухота также уже были предсказаны. Написано в 1944 году ^

Неизвестность срока всеобщей мировой катастрофы, хотя признаки ее и указаны

По многим признакам мы уже приближаемся к временам апокалипсическим, может быть, даже уже вошли в них. Но хотя мы и приближаемся к ним, никому из нас не дано знать время наступления конца мировой истории, ибо этот конец всецело зависит от воли Божией: от Бога зависит приблизить и отдалить времена и сроки грядущих событий. У нас нет никакого основания думать, что кончины мира не будет, кроме простой привычки к непрерывному существованию. Если мы признаем начало мира, то почему же мы сомневаемся, что может наступить и его конец? "Все великое, земное разлетается как дым: нынче жребий выпал Трое, завтра выпадет другим". А придет время, жребий выпадет и всей Вселенной [1]. Препятствий к этому ни с какой стороны не предвидится. И хотя нам не известен срок мировой катастрофы, признаки ее приближения все же нам указаны и они исполняются. И если исполняются признаки приближения кончины, то нет никакого основания сомневаться, что придет и сама кончина. Когда придет - это другой вопрос, и этого мы знать не можем. От Божиего усмотрения зависит приблизить или отдалить мировую катастрофу. События мировой жизни назревают и совершаются медленно, с остановками, с задержками, с отсрочками. Иначе и быть не может. Жизнь - слишком сложная вещь, чтобы ее можно было вытянуть в одну прямую нитку, в ряд определенных и последовательных событий. Эта сложность жизни зависит от многих обстоятельств: от сложности души человеческой, неустойчивой в своих планах и решениях, мятущейся туда и сюда; от сложности человеческих взаимоотношений и от неизвестности воли Божией, от изменчивости Божиего решения. В конце концов, от воли Божией зависит приблизить или отдалить сроки грядущих событий, а иногда даже и отменить уже решенные Богом события, как об этом повествует библейская история, например, общеизвестный рассказ об отмене Богом уже назначенной гибели Ниневии. "И встал Иона и пошел в Ниневию по слову Господню. Ниневия же была - город великий у Бога, на три дня ходьбы. И начал Иона ходить по городу, сколько можно пройти в один день, и проповедывал, говоря: „Еще сто дней и Ниневия будет разрушена". И поверили ниневитяне Богу, и объявили пост, и оделись во вретище от большого из них до малого. Это слово дошло до царя Ниневии, и он встал с престола своего, и снял с себя царское облачение свое, и оделся во вретище, и сел на пепле. И повелел провозгласить и сказать в Неневии от имени царя и вельмо его, чтобы ни люди, ни скот, ни волы, ни овцы ничего не ели, не ходили на пастбище и воды не пили. И чтобы покрыты были вретищем люди и скот, и крепко вопияли к Богу, и чтобы каждый обратился от злого пути своего и от насилия рук своих. Кто знает, может быть, Бог еще умилосердится и отвратит от нас пылающий гнев свой, и мы не погибнем. И увидел Бог дела их, что они обратились от злого пути своего, и пожалел Бог о бедствии, о котором сказал, что наведет на них и не навел" (кн. прор. Иона III). Подобное же было с Содомом и Гоморрой, которых Бог обещал помиловать и не губить, если там найдется хотя бы десять праведников. У пророка Иезекииля Бог говорил израильскому народу: "Когда я скажу праведнику, что он будет жив, а он понадеется на свою праведность и сделает неправду, то все праведные дела его не помянутся, и он умрет от неправды своей, какую он сделал. - А когда скажу беззаконнику, - ты смертью умрешь, и он обратится от грехов своих и будет творить суд и правду, если этот беззаконник возвратит залог, за похищенное заплатит, будет ходить по законам жизни, не делая ничего худого, то он будет жив, не умрет. Ни один из грехов его, какие он сделал, не помянут ему: он стал творить суд и правду, он будет жив" (Иезек. XXXIII 13-16). Из этих слов пророка Иезекииля видно, что у Бога нет никаких неизменных, бесповоротно принятых решений. Решения Бога изменяются в зависимости от перемены в поведении людей. Поэтому и последний всемирный суд люди могут и приблизить и отдалить, отдалить - покоянием, приблизить - упорством в злых делах своих. Из этого видно, что сроки Страшного Суда Божия имеют условный характер. Поэтому Господь и сказал: "О дне же том и часе никто не знает, даже и Сын, а знает только Отец мой небесный". Этим отличается не всеведение Сына, а зависимость последнего решения от Отца. Лица, читавшие нашу рукопись, указывали нам, что три дальнейших главы не имеют прямого отношения к основному содержанию и без ущерба могли бы быть опущены. Я не мог согласиться с этим мнением, так как думаю, что и образ наших мыслей, и образ нашей жизни не могут не зависеть от того, как мы представляем себе конец нашей жизни и наше будущее, посмертное существование. И, может быть, в наши дни более чем когда бы то ни было полезно остановить внимание на той будущей нашей судьбе, которую раскрывает нам откровение ^

О признаках второго пришествия Господа Иисуса Христа и их значение

Отрицая с насмешкой и глумлением ожидание верующими кончины мира, неверующие говорят: "Кончину мира христиане ожидают со времен апостольских [1], а она все не приходит, мир как стоял, так и продолжает стоять до наших дней". Этому замечанию нельзя придавать серьезного значения. Из того, что кто-нибудь из нас прожил благополучно, скажем 60 лет, совсем не следует, что он проживет благополучно и 61-й год. Признаки кончины мира указывались не только в апостольские времена, но и самим Господом Иисусом Христом. Но само время кончины никем не указывалось. По признакам кончины мы можем судить о неизбежности кончины, но не о сроке ее. Значение признаков заключается не в том, чтобы определять срок кончины, а в том, чтобы быть уверенным в ее неизбежности. Срок кончины зависит от воли Божией и может быть приближаем и отдаляем. Признаки кончины мира даются нам для того, чтобы мы не сомневались в ее наступлении. Как исполнились признаки кончины, так придет и само исполнение кончины, но они не связаны друг с другом механически, как это видно из примера ниневитян или Содома и Гоморры. Между появившимся признаком кончины и наступлением самой кончины может пройти неопределенный срок, в зависимости от усмотрения Божия и от состояния человечества, как это и было с ниневитянами. Они покаялись, и назначенная им казнь была отменена. Признаки кончины мира указываются Богом для того, чтобы в людях жила и не угасала уверенность в ее неизбежности. Признаки кончины были и во времена апостолов и во времена самого Господа Иисуса Христа. "Не успеете обойти городов Израилевых, как придет Сын Человеческий". Но в каком смысле придет? И разве разрушение Иерусалима и храма Иерусалимского, еще при земной жизни апостолов, не было указанием крушения мира, которое придет так же неизбежно, как и крушение храма Иерусалима. Иудейская война превратила Иудею в пустыню, и сотни тысяч иудеев погибли и были проданы в рабство. Разве это не было началом суда Божия не только над иудейством, но и над человечеством? "Если не покаятесь, все также погибнете". По слову Спасителя суд над человечеством начался с дома Божия. Никто не может знать момента, когда исполнится полнота терпения Божия и когда окончится предел Его милосердию. Но из этого нельзя заключать и то, что этого предела не будет. В течение веков не перестают быть откровения и другие признаки пришествия Христова. Евангелие все шире и шире распространяется по земле, но никто никогда не может сказать, что признаки второго пришествия исчерпаны, и тем более что пришел конец милосердию Божию, что дальнейшей отсрочки всемирного суда Божия не будет. Пример ниневитян всегда должен напоминать нам о беспредельности милосердия Божия. Не нам судить о временах и сроках, какие Господь положит в своей власти. Нонам нужно всегда помнить слова Божий: "Итак будьте всегда готовы, ибо в какой час не ведаете, Сын Человеческий приидет". Это совершенно справедливо ^

Тысячелетнее Царство Христово

Тысячелетнее Царство Христово, о котором говорит Откровение св. Иоанна, есть не только Царство Христово, но царство христиан (Откр. XX. 4) относили и относят к разным моментам в истории христианского человечества, из которых каждый, действительно, охватывает тысячу лет. Таких периодов в истории христианского человечества усматривают три, не считая того последнего, который описывается в Апокалипсисе. Первым таким периодом является время от Апостольского Собора (54-й г. по Р.Х.) до отделения Западной Церкви в 1054 г. В течение этого 1000-летия вся христианская Церковь, от Испании до Греции, составляла единое нераздельное Царство Христово, собиралась на общих вселенских соборах, уяснила и установила на них все основные догматы христианской веры, составила православный Символ Веры, утвердила на все времена свое православное догматическое самосознание. Этот период времени, по всей справедливости, заслуживает наименования "1000-летнего Царства Христова". И хотя Церковь в эти годы подвергалась особенно жестоким гонениям со стороны язычников и раздиралась ересями, но оставалась единой и непоколебимой в своем православно-христианском самосознании, которое она утвердила на своих семи Вселенских Соборах. Есть и другой период в истории Православной Церкви, менее определенный, но заслуживающий наименования "1000-летнего Царства Христова на земле". Это - эпоха Византийской империи от Константина Великого, основателя Византии в 325 году до завоевания Константинополя Магометом II в 1453 году. Этот период времени превышает 1000 лет приблизительно на 120 лет. Наконец, третье 1000-летнее Царство Христово на земле, от крещения русского народа (988 год) до падения Русской империи в 1917 году. Оно не дожило до 1000 лет почти на 70 лет. Во все эти периоды времени именем Христовым освещались и возглавлялись идеология и жизнь целых народов христианских. Господь трижды осуществлял на земле апокалипсическое пророчество, как бы подтверждая этим нерушимость Божиих определений. Нельзя, однако, сказать, чтобы христиане с должным вниманием относились к этим предупреждениям. Впрочем, старые русские книжники их понимали, помнили и говорили: "Первый Рим - Ветхий Рим; второй Рим - Византия; третий Рим - Москва, а четвертому - не бывать". Так оно и вышло. В настоящее время, с падением Русской православной империи, не осталось на земле ни одного такого огромного, сознающего себя коллектива православия, какими были три предыдущих. Существуют, правда, и теперь православные народы и государства - Греция, Сербия, Румыния, Болгария, но ни одно из них не считает себя, да и не может считать по своей незначительности, выразителем общецерковного православного самосознания, никто из них не претендует на такое свое значение и назначение. Их голоса никто в мире не станет принимать во внимание, никто не будет с ними считаться. Те же коллективы, с голосом которого считаются, не станут говорить о Христе. О Христе и Христовой правде мы теперь не услышим ни от Англии, ни от Америки. У них у всех, если и есть свои слова, то во всяком случае не слова Христовой правды. Земля потеряла свое не только православное, но и просто христианское лицо. Безмолвствуют и святейшие патриархи и митрополиты. Невольно думается, что человечество вступило в беспросветную мглу грядущего царства антихриста. Светлый и святой лик Христа, сиявший в мире, как знамя вечной правды, померк в сознании человечества. Люди стали жить иными идеалами. Человечество вступило в беспросветную мглу грядущего царства антихриста. Жутко и страшно становится жить на земле среди этого современного ада злобы, ненависти, насилия и взаимного истребления так называемого "культурного человечества". Да воздаст ему Господь по делам его.

Откуда придет спасение Русской земли

Вопрос, который мы ставим, не является политическим, национальным, социальным. Не эти вопросы привлекают наше внимание. Их мы предоставляем более компетентным людям. Мы же ставим вопрос религиозный - ставим его в положительной форме, в форме положительного ответа. С кем мы? С Богом или с дьяволом? Со Христом или с антихристом? Или ни с тем, ни с другим? Этот именно вопрос мы выделяем из всех остальных вопросов современной жизни, так как считаем его основным, от разрешения которого, правильного или неправильного, зависит то или иное разрешение всех остальных волнующих современное человечество и народ вопросов. Без правильного жизненного отношения к Богу и Христу невозможно разрешение ни одного из всех важных вопросов человеческой жизни. В этом и заключается основное заблуждение современного человечества, что оно пытается обойтись без Христа, пытается разрешить вторичные вопросы жизни, обойти молчанием, игнорируя и даже пренебрегая основным вопросом жизни - могу ли я жить, не имея правильного отношения ко Христу, к Богу и к Святому Духу, а затем к Божией Матери и к святым. Русская интеллигенция, вступившая на путь западной культуры, никогда не стояла в этом вопросе на твердом основании русской национальной, традиционной, православной культуры. Лучше сказать она не интересовалась вопросом о связи русской культуры с церковной культурой, с традициями Православной Церкви. В ее сознании всегда переплетались и путались идеи, шедшие с Запада, о западной мысли - политике, философии, социальной теории с собственными партийными идеями и догадками.

Серафима и Тихона Задонских, духом Суворова и Кутузова, которым теперь вдохновляется Советская Армия, она повела бы за собой русский народ. Но этого не было. У нее были другие идеалы и другие учителя.

Ее песня оказалась спетой, и ей пришлось искать спасения за рубежом, в чужих странах и там допевать свои песни, для которых в России уже не оказалось слушателей. Невыполненное ею выполнит другая, которая войдет и уже выходит из недр самого народа, идет по стопам Александра Невского, Дмитрия Донского, Суворова и Кутузова: русская, народная, верующая, советская интеллигенция. Мы ее уже видели в армии, она существует. Она есть среди солдат, среди молодых военных девушек. Старой русской интеллигенции, интеллигенции Чернышевского, Добролюбова, Писарева, Михайловского идет на смену верующая, русская, советская интеллигенция, интеллигенция Нахимова и Корнилова, сильная верой и любовью к Родине, а не интернациональными идеалами; та интеллигенция, которая вместе с верующим народом спасла Родину от немецкого вторжения. Она выходит из глубины народного духа, из глубины народных недр и готовится создать новую, верующую, полную горячей любви к Родине, сильную духом, могучую, непобедимую родную землю. Говоря это, мы не осуждаем и старую русскую интеллигенцию - она исполнила в свое время свое дело. Разве мы можем забыть Белинского, Чернышевского, Писарева, Добролюбова; народников - Златовратского, Левитова; Глеба Успенского, Решетникова, Гаршина, Михайловского и других? Конечно, не можем, не можем не помнить и не любить. И все-таки не этой старой интеллигенции, не ее складу, не ее типу принадлежит русское будущее. В ней нет главного - крепкого духовного стержня, нет православной основы Александра Невского, Суворова, Кутузова, Нахимова, того, что было в Сергии Радонежском, в Патриархе Гермогене - пламенной любви к Родине и к православной вере. В этом заключается особенность исторического момента, этим определяется будущий путь Русской земли. Безбожие потеряет ореол мнимой научности. Пастер и Пирогов снимут с него эту маску. С разных концов необъятной Русской земли, из глубины сибирских и печорских лесов, из дебрей Кавказа, от Северной Двины и Ладожского озера, от устьев Енисея и Оби придут сильные духом и верой русские советские люди, будут жить и работать на пользу и во славу родной Русской земли. Ничему хорошему на Русской земле православная вера не помешает. Невероятно, если бы русский народ, проживший тысячу лет со Христом, имеющий во всех концах земли столько великих тружеников Христовых, вдруг выбросил бы Христа из своей жизни и из своего сердца, удовлетворился бы пустым и мертвым материализмом. Никогда этого не будет. Это противно всякому здравому смыслу. Этого ни матери, ни жены, ни сестры не допустят. Не внешней силой, не содействием иностранных штыков (ничтожество которых хорошо известно русскому народу), а внутренней силой своего верующего духа, русский народ отстоит и сохранит свое право веровать во Христа, в Божию Матерь, в святителя Николая, в преп. Сергия и во всех святых, молиться им и жить по святым заповедям Евангелия, как того требует совесть. Не от благоволения государственной власти, а от воли и твердости верующего народа сохранится его христианская вера и право жить по ее закону. Вера - не чехол, который надевается и снимается по требованию и усмотрению начальства, а внутреннее горение духа, которое рождается в человеке от Бога и Им же в нем поддерживается и сохраняется. Это не вопрос, а ответ ^

Божий Покров над Русской землей

Теперь часто приходится слышать слова, что закончившаяся война есть вторая отечественная война русского народа, а первой будто бы была война 1812 года с Наполеоном. Это совсем не так. Отечественные войны мы начали вести с XIII века, и все они были для нас успешны. Такой прежде всего была в XIII веке борьба Александра Невского со шведами и немцами за неприкосновенность восточного побережья Балтийского моря, ознаменовавшаяся победами русского оружия в Эстонии и в устье реки Невы. Такой была в XIV веке борьба вел. кн. Дмитрия Донского с татарами, закончившаяся разгромом мамаевых полчищ на Куликовом поле. В XV веке милостью Божией Матери Русская земля была чудесным образом спасена от страшного нашествия Тамерлана. Москвичи на коленях встретили святую икону Богородицы, плакали и молились: "Пресвятая Богородица, спаси Землю русскую". Тамерлан, по неизвестной причине, повернул фронт и ушел обратно в Азию. В том же XV веке, при царе Иване III, России снова угрожало татарское разорение с Юга. Вооруженные силы стояли одна против другой на берегах речки Угры. Дело закончилось совершенным освобождением от татарского ига без кровопролития. В XVI веке, при Иване Грозном, были покорены последние татарские царства - Казанское, Астраханское и Сибирское; Русская земля окончательно освободилась от врага, 300 лет угрожавшего ей с Востока. С XVII века опять начинаются натиски с Запада. В смутное время поляки захватили Москву и укрепились в ней. Спасение пришло снова от горячего молитвенного подъема духа - из Троице-Сергиевской Лавры. Вдохновленные ее воззваниями и воззваниями Святейшего Патриарха Гермогена, сидевшего в тесном заключении в Кремле, русские люди очистили от врагов, пришедших с Запада, Кремль, Москву и Россию. В начале XVIII века, при Петре Великом, шведы захватили Украину и дошли до Полтавы. И снова милостью Божией и Покровом Божией Матери враг с позором был изгнан за пределы Русской земли. В чудных стихах наш великий поэт А. С. Пушкин описал знаменитую Полтавскую битву. Наконец, в начале XIX столетия, Наполеон во главе всей вооруженной Европы дошел до самого сердца Русской земли и водворился в Московском Кремле, но милостью Божией с великим позором вынужден был бежать оттуда. Этот момент истории описан другим нашим великим поэтом М. Ю. Лермонтовым. Все это были победы не только русского народа, русского оружия. Нечем нам хвалиться. Это были великие дела помощи Божией, что и было отмечено на выпущенных по этому случаю медалях словами из Священного Писания: "Не нам, не нам, а имени Твоему воздадим хвалу". И вот сейчас. Страшнейший враг, нахлынувший с Запада с целью ограбить нас и разорить, изгнан с величайшим для него позором. Как же „не сказать: "Слава Богу, помиловавшему нас еще раз". Все эти поразительные события истории не могут не говорить нам о существовании особого промысла Божия над нашей Русской землей. Господь посылает ей тяжкие испытания, но Господь же посылает ей и спасение, чтобы она не забывала Бога, хранящего ее. Видимо, Господь хранит ее для какой-то великой цели и великого будущего, которые откроются в свое время. Все совершается по какому-то определенному плану и порядку. Нет ничего случайного в истории нашей земли. Она проходит определенный, намеченный ей путь, смысл которого откроется в свое время. И этот смысл может быть и положительным и отрицательным. Это покажет будущее. Сам большевизм, утвердившийся на нашей земле, может послужить и тому и другому. То, зачем гнались наши интеллигенты, пришло к ним в лице большевиков, от которых они убежали за границу говоря: "Мы не этого ожидали". Да, мы не этого ожидали, но Господь все устраивает так, как нужно. Очевидно, русскому народу надо пройти и через большевизм, чтобы по-новому и с новым сознанием всем вместе вернуться к Богу. Все наше прошлое ясно показывает, какой спасительной силой была всегда для нас христианско-православная вера, наша жизнь со Христом в Церкви. И это значение Церкви сказывалось не только в храмах и проповедях, не только в монастырях, но и в повседневной будничной жизни. Приведем пример. В XIV веке, когда жил преподобный Сергий Радонежский, один из полоцких князей спрашивал Тверского епископа Симеона: "Где быть тиунам, судьям нашим на том свете?" Епископ отвечал: "Там же, где и князьям". - "Как так, - удивился князь, - тиун неправо судит, берет взятки, делает зло, а я что делаю?" Епископ отвечал: "Если князь добр, милует народ, для того выбирает и начальника доброго, богобоязненного, умного и правдолюбивого, то и князь будет в раю и тиун будет с ним. Если же князь живет без страха Божия, не милует христиан, властелина ставит злого, нерассудительного, лишь бы тот добывал ему куны (деньги), пускает его, как голодного пса на падаль, губит людей, то и князь будет в аду и тиун его будет там же". Этот разговор князя с епископом, при всей обыденности и кажущейся незначительности, полон глубокого содержания и значения. Такими краткими, случайными беседами воспитывалась народная совесть. Такие беседы представляют собой явление однородное со всероссийским подвигом преп. Сергия. То, что у преп. Сергия, которого посещали сотни и тысячи людей, совершалось во всенародном масштабе, то здесь совершается в объеме незначительной домашней беседы. Но такие домашние беседы в православном русском народе, во всех его углах и слоях, от князя до крестьянина, и в мире и в монастырях, и в храмах и на дому происходили десятки и сотни тысяч при всякой интимной встрече пастыря с пасомыми. Неужели же это происходило бесследно? Конечно, нет. Так совершалось христианское просвещение русского народного духа. И таким образом, независимо от церковных проповедей, у преп. Сергия, у заурядных батюшек, у православных епископов, в простых домашних или церковных беседах совершалось одно общее Божие дело - всенародная воля, в лице каждого отдельного православного христианина; направлялась к одной общей цели - познанию воли Божией, к готовности исполнять ее, к согласованию личной индивидуальной воли и жизни с правдой Божией. Так воспитывался и создавался христианский дух русского народа. Отдельный случай, отдельная беседа могут казаться делом случайным и незначительным, мимоходным, но несколько бесед во всех концах Русской земли, в течение десятков и сотен лет незаметно воспитывали в русском народе христианское самосознание, которое сказывалось в нем в самые решительные моменты русской истории, в его отношениях к иноземцах и иноверцам. Это не было простое или недружелюбное отталкивание от них. Это было их восприятие в духе Христовой правды, в духе Христова учения. Отсюда ясным становится духовное воспитательное значение православной у веры для русского народа. А мы удивляемся, откуда у русского народа обнаруживаются черты народа-богоносца, о которых говорит Достоевский. Они обнаруживаются от того духовного сокровища, которое он носит в груди своей, и знаком которого является святой крест. Они обнаруживаются от его православия. В этом же заключается огромное духовное и воспитательное значение русских монастырей - там русский народ постоянно слушает за богослужением чтения о трудах и подвигах православных святых: святом Алексии, человеке Божием, святом великомученике Георгии, святителе чудотворце Николае, преп. Марии Египетской, святой Нине Грузинской. Все это западает в душу народа, умиляет его, трогает, воспитывает. А придет трудный исторический момент, и обнаруживается великая народная сила, о которой так хорошо и правдиво писал Некрасов, которая воспитана в русском народе повседневным, тихим, незаметным трудом Православной Церкви. Из этого ясным становится огромное значение русских монастырей, в которых русский народ повседневно слушает за богослужением чтения о трудах и подвигах православных святых, слышит выдержки, избранные места из книг православных подвижников - Иоанна Лествичника, Ефрема Сирина, Исаака Сирина, Иоанна Златоуста и других. Все это не могло и не может проходить бесплодно и бесследно для слушателей, оставляя в их сердцах глубокий след, хотя и не всегда ясно сознаваемый. Русский народ умеет слушать и запоминать. Такова та духовная школа, тот народный университет, в котором столетиями воспитывался русский православный дух. Эта школа не осталась и не останется для народа бесследной. В ней воспитался его православный дух, которого не имеет западная христианская Европа. Если большевики по своему воспитанию, по своей оторванности от Православной Церкви, по традициям заграничных наставников и руководителей не понимают, не признают и отвергают религию, в этом нет ничего удивительного - они прошли иную школу. Как русскому народу чужды Карлы Марксы, так социалистам чужды Аввы Дорофеи и Иоанны Лествичники. Это естественно. Достоевский все это прекрасно понимал и чувствовал, когда написал свои замечательные слова о том, что "инок победит в России безбожника". Достоевский прошел и опыт большевиков, и опыт верующего народа. И на его слова можно положиться. Все это дает нам твердое основание думать, что русский народ не захочет до конца "обезбожиться" и остаться в духовной пустыне - без Бога, без Христа, без Христовой Православной Церкви, без храма Божия, без Святых Таинств, без причастия Святых Тела и Крови Христовых, без заупокойной молитвы. Зная это, будем и мы духовно вооружаться и крепнуть в неразрывном единении с матерью Православной Церковью, которое явится для нас источником духовной силы и крепости, терпения и выносливости в грядущие, еще более страшные времена, предсказанные Христом Спасителем. Да укрепит нас Господь и да поможет нам, должным образом подготовившись, достойно, мужественно, в полном единении духа, с верой, надеждой и любовью в сердце, с непоколебимой преданностью Христу, Богу и Церкви вступить в эти будущие, тяжкие времена последних страшнейших мировых событий, наступление которых, по слову Божию, неизбежно и которые потрясут Вселенную небывалыми испытаниями. Протоиерей Сергий Четвериков.